Жена алхимиков, или Тайна «Русского Нострадамуса»

«Алхимики считают всё вокруг живым. Однако я полагаю, что есть разные формы жизни, если можно так выразиться. Философский камень – агент универсальный. Поэтому мы получаем уравнение следующего вида: что так же соотносится с обычным огнём, как, например, свинец с мёртвым человеческим телом?», – Василий встал, прошёлся по подвалу.

Он чувствовал, что ответ очень близко, нужно только немного расслабиться и позволить подсознанию самому этот ответ найти. Он решил пройтись по дому, в надежде, что движение натолкнёт его на нужную мысль.

«Заодно посмотрю, не осталось ли где следов моих сегодняшних дел, иначе София может заподозрить что-то неладное, да чего доброго откажется от работы со мной. И, кстати, почему я так упорно хочу, чтобы она была со мной в решающий миг? Может быть, подсознание таким образом на что-то мне намекает? Только на что?», – размышлял Василий, поднимаясь по ступенькам подвальной лестницы.

Он осмотрел дом, проверил, не осталось ли где следов земли. Всё было чисто. Он чувствовал, что еще немного, и он поймёт, чего же недостаёт в его формуле воскрешения Дианы.

«Итак, что такое огонь? Это тепло, свет, движение. Из трёх ингредиентов огонь – самый живой», – размышлял Василий. На мгновение он остановился, потом постучал себя по голове: «Дурак, как же я сразу не понял. Третий ингредиент возвращения Дианы – это живой человек. Человек в этой формуле заменяет огонь. София и есть третий элемент. Что происходит с огнём во время превращения свинца в золото? Он отдаёт тепло и исчезает. А это значит…», – Василий почувствовал, что ему нужно срочно сесть. Иначе ноги не удержат.

Когда он мечтал о воскрешении Дианы, он видел в своём деле лишь одно – возвращение жизни тому, кто её утратил. Теперь же всё выглядело уже совсем по-другому. Одну жизнь он собирался вернуть, а другую… «Получается, мне нужна чужая жизнь для того, чтобы вернуть жизнь Дианы. Проще говоря, Софию мне придётся убить, иначе как она отдаст своё тепло? Да, пожалуй, никак. Но я же не хочу никого убивать, особенно её», – Василий понял, что зашёл уже слишком далеко в своих размышлениях. Еще немного, и обратного пути уже не будет.

«Но как я могу повернуть вспять, если всё уже готово, если Диана уже здесь, уже ждёт… Хотя возможно она сейчас вообще ничего не ощущает, но это неважно».

До приезда Софии оставалось всего-то часа два-три. Василий решил, что ему не помешает хотя бы немного вздремнуть, иначе весь день его будет клонить в сон. А сегодня ему нужно быть собранным как никогда. Хотя эксперимент состоится через пару дней, ему нужно еще уговорить Софию помочь ему, да так, чтобы та ничего не заподозрила.

Он принял душ, устроился в кровати, но сон к нему не приближался. Теперь он снова думал о Софии не как об одном из ингредиентов воскрешения Дианы, а как о живом человеке, который ему, к тому же, весьма симпатичен. Он лежал на одной половине кровати, вторая, холодная и пустая, напоминала ему о том, что здесь хватит места для двоих. «София вполне могла бы быть здесь, со мной», – подумал он.