Жена без памяти

- Чуешь? – не отставал Миша, сложив руки на груди и приподняв кустистые брови.

- Да чую я, чую. Только какое это отношение имеет к тому, что я тебя только что спросил?

- А такое… вот на улице все еще лето. Верно?

- Ну…

- Что ну? С виду-то лето, а на самом деле вовсю осень хозяйничает. Холод, дожди, да даже запах какой… осенний. Вот так же и Смольнова твоя. С виду довольная, а на самом деле хрен ее знает, чего там у нее на самом деле.

- Ой, Копейкин, любишь же ерундой заниматься. Вечно все усложняешь.

- Это я усложняю?.. Да это ты, Ермаков напридумывал себе убийства какие-то, несчастный брак и прочие радости бытия. А я, между прочим, тебе вообще-то помогаю.

- Знаю, извини…

Ден встал и тоже подошел к окну, вдыхая холодный дождливый воздух.

- То-то же, - добродушно ответил Миша, - Еще кофе будешь?

Ермаков покрутил головой, чувствуя, что от количества выпитого сегодня кофе его скоро стошнит.

- Ладно, Миш, спасибо тебе большое. Очень ты мне помог. Буду надеяться, что я и правда ошибся и у них на самом деле все отлично.

Миша проводил его до ворот, где стояла Ермаковская машина и Ден сердечно распрощался с другом.

На улице и правда, как сказал Копейкин уже вовсю орудовала осень. У каждого сезона года есть свой запах. И вот сейчас перепутать было невозможно. Пахло дождями, сырой землей, опавшими листьями под ногами и умирающим лесом.

Зелёная тоска навалилась камнем, тревожа душу и разум.

Домой ехал, полный сожалений и разочарований. На сердце стало вдруг так тяжело, что даже немножко захотелось завыть.

"Ну здравствуй, грусть!"

АРТУР

Ника спала в своей спальне, свернувшись калачиком. Артур тихо подошел, сел на краешек кровати и вгляделся в некогда милые его сердцу, а сейчас такие чужие, черты. Лицо ее было спокойным и умиротворенным, она слегка улыбалась во сне и казалось, что нет человека счастливее.

Повинуясь порыву, он протянул к жене руку и сам от себя того не ожидая, погладил ее по мягким волосам. Провел пальцами по лбу, едва касаясь спинки носа и наконец коснулся губ.

Вероника открыла глаза внезапно и резко. Тут же села, сонно щурясь, поправила рукой съехавшую бретельку сорочки. Не той красной, что надевала в первую ночь после больницы. Эту она выбирала сама. Черная, на широких бретельках и длинной ниже колен.

И она, как ни странно, ему нравилась даже больше. Ему и эта новая Ника нравилась больше той, что была перед аварией. Но не больше той, что была, когда-то, когда они только-только поженились.

- Пора вставать… – тихо сказал Артур и склонился к ее лицу так близко, как никогда еще за все время ее нахождения в доме после ДТП.

Вероника мягко уклонилась от поцелуя, улыбнулась и встала с кровати.

- Зачем? Мы куда-то спешим?

Ну да… он привыкла, что ей некуда идти и незачем вставать. Ника никуда не ходит, а если бы и хотела куда-то пойти, то ее просто никто не выпустит.

Так надо. Для ее же блага…

- Помнишь, я тебе говорил про следователя, который ведет дело о твоем ДТП?

- Ну, конечно, помню, - она кивнула, расчесывая волосы возле зеркала, - А что, он вновь звонил?

Артур невольно залюбовался ею. Стройная, словно березка, русые волосы струятся по спине… какие тонкие у нее щиколотки и запястья. И какая ровная, прямая спина, так много вынесшая.

Память подсовывала ненужные воспоминания, и Артур усилием воли загонял их обратно. А еще лучше было бы вырвать их с корнем, но как? Для этого нужно было бы тоже все забыть. И это было бы таким спасением.

- Да, звонил. Только не он мне, а я ему. Хочу уже побыстрее отделаться, чтобы забыть весь это кошмар.

Вероника согласно кивнула, завязала на голове высокий пучок, оголив совсем коротенькие волосы, которые ей сбривали в больнице, тут же напомнив о прошлом. Сама она этого не заметила, да и не смогла бы увидеть, если только почувствовала рукой. Хотя она наверняка давно привыкла, каждый день весь причесывается.

- В общем я договорился на сегодня. Сейчас позавтракаем и поедем в отдел. Ты же нормально себя чувствуешь, сможешь ответить на вопросы?

Ника пожала плечами, что могло означать все, что угодно, и пошла в ванную комнату. Дверь за ней закрылась, щелкнул замок.

«Собственная жена от меня запирается…» - в досаде подумал Артур.

То, что в последнее время она чувствует себя намного увереннее, он прекрасно видел и осознавал, и не знал, не понимал, нравится ему это, или нет.

- Я буду ждать тебя в гостиной, - крикнул сквозь дверь, что отделяла их друг от друга.

Послышался плеск воды, Ника так и не ответила, но Артур знал наверняка – она его прекрасно слышала.

* * *

К часу они уже подъехали к отделу. У дежурного Артур поинтересовался, куда пройти, тот спросил его фамилию и направил в пятый кабинет.

Постучал, и услышав «входите», зашел в помещение, пропуская Веронику вперед.

Но вместо Ермакова он увидел совсем другого человека. За столом сидел тучный мужчина лет сорока пяти и сосредоточенно что-то писал. Когда они вошли, он поднял голову и улыбнулся им, как старым друзьям.

- Копейкин Михаил Евгеньевич, - следователь протянул руку и Артуру ничего не оставалось, как ее пожать.