Жена чудовища (СИ)

Я не могу обвинить графиню в том, что она очернила моего мужа, но так же не могу выбросить из головы подозрения, что она к этому причастна…»

Кто знает, внемлет ли Клайдергар, но не написать об этом, не использовать шанс, пусть и малый, она не могла.

Письмо попало к королю тем же вечером. Точнее, перед ним положили целую груду писем, и лишь несколько были не распечатаны, в том числе письмо леди Тьяны Айд. И его Клайдергар взял первым.

Прочитал, потом перечитал и раздраженно бросил на стол.

— Завтра же ее не должно быть в Гарратене, — сказала он, — она расстроена и хватается за любой повод.

Кого она придумает обвинить следующим?

Первый лорд-тайник, сидящий напротив короля, взял письмо, прочитал его, сложил и убрал в свой футляр для бумаг.

— Мне понравился пример с узлами при вышивании, — заметил он.

Глава 56. Снова зацвел миндаль.

Снова зацвел миндаль. Дней через десять после их возвращения из Гарратена.

Сначала подул теплый ветер, и почти сошел снег, а потом, вот, миндаль. В прошлый раз он цвел дли Тьяны Айд в саду Нижнего замка, теперь же она смотрела на розовые и белые цветочные облака из своих окон в Верхнем. Рождение ребенка она сама когда-то приурочила к цветению миндаля. Миндаль рос в глубине парка, далеко от тех дорожек, по которым Тьяна гуляла, ежедневно и под надежной охраной…

Раньше она не мечтала о том, чтобы ребенок родился скорее, теперь ей этого хотелось. Он жил, шевелился, толкался, редкого когда позволял забыть о себе, но иногда уютно замирал — ему тоже, видно, требовалось отдохнуть. Тьяна пыталась представить себе, какой он, и не могла. Он был так близко, в ней самой, но — маленький незнакомец. На кого он будет похож? А если?..

Сейчас, накануне родов, это многих волновало. Как-то Тьяна услышала разговор горничных, которые обсуждали, что будет, если ребенок родится покрытым шерстью. Но Хойр, и потом другие колдуны когда-то отвергали подобную возможность, или или называли очень маловероятной, ссылаясь на неизвестные им моменты в заклятье. Что ж, скоро это будет известно…

Овертина тоже жила в Нивере. лорд Торин приезжал изредка. Они встречались за столом, разговаривали, их отношения были ровными. В то же время, Тьяна чувствовала, что это стараниями Овертины она огорожена от всего, что происходит за стенами Нивера, и тем новостям из Гарратена, в которые Овертина ее посвящала, тоже не стоит особо доверять — они, скорее всего, были сильно подстрижены.

Она спрашивала, получала бодрые ответы, что все хорошо, ничего нового. Не верила, но надеялась, что это на самом деле так. Хотя бы так.

Однажды, подходя к малой столовой, где скоро должны были накрыть чай, она услышала разговор Овертины и лорда Торина. Овертина была сердита, лорд тоже, кажется, он нервно мерил шагами комнату.

— Наконец, наша свадьба слишком все усложнила, — громко сказал лорд Торин, — не хватало еще скандала между странами.

— Не преувеличивай, — заметила Овертина резко, — и вообще, я не боюсь, а тебе следовало думать раньше.

Но помалкивай пока, не порть мне… — что именно могло испортиться, Тьяна не расслышала.

Вот, опять…

Она поспешно отошла от двери, стараясь не шуметь — не хватало еще, чтобы ее застали за подслушиванием. Вернулась к себе.

Вообще, это казалось странно и неприятно. Если Овертина действительно обвенчалась тайно, и это всплывет — будет скандал. И как она потом сможет выйти замуж официально? Разве что обставить все как тайный брак, только более поздний. Но герцогине Нивер выйти замуж во время траура — действительно скандал. И во время тайного брака тоже возможна беременность, если, конечно, не пользоваться какой-нибудь защитой вроде той, что была у Тьяны сразу после свадьбы. Но как быть с тем, что Овертина желает иметь своего ребенка?

А она точно этого желает?..

Чтобы хозяйничать в Нивере, ей нужен скорее ребенок Тьяны, а не собственный. Новый герцог Нивер. А выйдя замуж официально, она потеряет герцогский титул, и Нивер тоже, следовательно. Это значит, что тайный брак для Овертины может быть приемлемым, и даже желанным, а вот официальный совсем не нужен.

Но выйти замуж за того, кто вхож в дом на правах брата? Действительно, неприятно.

И вообще, Тьяна запуталась. Хуже всего было то, что она не могла доверять Овертине. Если в Гарратене между ними возникло какое-то доверие, и даже намек на сердечность, то в Верхнем от этого ничего не осталось. Нет, Овертина была приветлива. Просто Тьяна ей не верила.

Через пару дней герцогиня собралась в Гарратен. Она уже спускалась к карете, но вдруг спохватилась и отправилась к Тьяне. Та недавно ушла на свою ежедневную утреннюю прогулку, так что Овертина застала лишь горничную Ливину, которая складывала только что полученное от прачки белье.

— Как себя чувствует леди Тьяна? — поинтересовалась герцогиня.

— По-моему, не очень хорошо, ваша милость, — честно ответила Ливина, — она плохо спит последние дни.

— Передай ей, пусть больше отдыхает, — сказала ее милость, — я сейчас предупрежу лекаря, пусть подберет ей микстуру. Если видишь, что леди нездорова, сама посылай за лекарем.