Жена депутата

– А ну не юродствуй! Жопу лизать всем подряд я не нанимался.

Отчего так разбирает Андрея, мне невдомёк. Да и надо ли? Я предпочитаю держаться от чужих секретов в стороне, хватает уже тех случаев, когда я против воли стала их невольным свидетелем.

– Они когда уезжают восвояси? – отвлекаю Андрея от дум. Он поправляет задумчиво часы на руке, не сразу отвечая на мой вопрос:

– Как пройдет встреча. Надеюсь, что сегодня.

И я тоже искренне надеюсь, что они отчалят в ближайшее время. Завтра понедельник, я не успела отдохнуть, а дел накопилось ой как много. А ещё мне хочется, чтобы нас со Старостиным разделяло больше расстояние, желательно, в несколько сотен километров.

– Доброе утро, – первой приветствую Сергея Ладыгина, замечая его в дверях ресторана. Он морщится в ответ, явно страдая с перепоя, и его лицо в этот момент похоже на гриб-сморчок. В руках

Ладыгин держит стеклянную бутылку с минералкой, к которой то и дело прикладывается, жадно делая несколько глотков.

– Может, аспиринчику? – предлагаю участливо, когда он доходит до нашего стола.

– К черту ваш аспиринчик, – капризно, как маленький ребенок, бухтит гость. От вчерашнего доброго настроения не осталось и следа, вот что делает неуёмная тяга к спиртному с людьми. Сергей сидит, развалившись на диване, голова запрокинута назад, пухлая рука лежит на лбу.

В душе я злорадствую: в таком состоянии Ладыгину точно не до флирта. Сегодня мои коленки защищены от фривольных касаний.

– Где Демид? – интересуется он, на миг переставая изображать умирающего.

– Идёт, – кивает мне за спину Андрей и я застываю, не желая оборачиваться назад.

Позвоночник печет, и хоть я не вижу ещё самого Старостина, ощущаю его приближение всем телом.

По щекам снова разливается румянец, я сижу с прямой спиной, смотрю куда-то за ухо Андрея, который не замечает моего состояния.

Оно и к лучшему.

– Доброе утро, – Андрей чуть привстает, протягивая ладонь Демиду, чтобы поздороваться.

Рука Старостина оказывается близко к моему лицу, я чуть разворачиваю голову, цепляясь за нее взглядом.

Смуглая кожа, покрытая черными волосками, длинные пальцы с аккуратными ногтями, переплетение вен, прячущееся под манжетой тёмно-серой рубашки.

Я бормочу приветствие, позволяя ему потонуть в мужских голосах. Смотрю строго на стол, стараясь дышать ртом. Слишком сильный его терпкий аромат, кружит голову. Трудно найти место рукам, я обхватываю колени, натягивая и без того длинную юбку ещё ниже.

Сегодня я собиралась тщательнее, чем вчера, оправдываясь желанием просто хорошо выглядеть.

Конечно, я делаю это не ради Старостина.

– Тут будем торчать или поедем, наконец? – говорит он, так и не присаживаясь, – Серёг, заебал, хорош мученика изображать. Пей свой алкозельцер и погнали.

Ладыгин с возмущенным видом поднимается с места, но вслух не спорит. А на парковке происходит заминка: я собираюсь сесть в машину к Андрею, уже держусь за ручку двери, когда Ладыгин вдруг начинает капризничать:

– Я хочу сзади прилечь. Один.

Мы все замираем: я, Андрей и Демид, понимая, что он хочет от нас.

Либо мой начальник пересядет к пижону, либо я.

Но Демид сам сказал, что не хочет меня видеть.

– Чем тебя моя машина не устраивает?  – спрашивает Старостин.

– А то я не знаю, как твой водила ездит, хочешь, чтобы я проблевался и уделал весь салон ?

 Я мысленно проклинаю москвичей, да и Андрею достается. Что ему стоило отпустить меня сегодня и справиться со своими гостями одному? Я все равно ничего особенного не делаю, только место занимаю. А теперь пусть уделают его машину. Знаю, насколько он щепетильно относится к своим вещам, вон как щека дёргается.

– Давайте я доеду на такси, – предлагаю самый, на мой взгляд, простой вариант, который понравится всем, – или вызову ещё один автомобиль.

– Время, – в разговор включается Старостин, – некогда ждать. Садись ко мне.

Я не сразу понимаю, что он говорит это мне. Ладыгин уже кряхтя заваливается в Андреевскую тачку, он сам кивает головой мне, мол все нормально, поезжай с ним.

А я иду на негнущийся ногах. Семь шагов, каждая нога по тонне каждая, я не хочу к нему, слишком близко мы будем.

– Назад, – заметив, что я собираюсь занять переднее пассажирское, приказывает Старостин.

Именно приказывает. Я открываю рот, пытаясь возразить, но он перебивает:

– Быстрей, – и открывает мне дверь.

Я сажусь аккуратно внутрь, на самый край, почти прижимаясь к двери, он устраивается рядом.

Салон просторный, можно устроиться с комфортом, но когда по соседству Демид, невыносимо тесно.

Воздух густой, мне жарко, несмотря на работающий климат. Облизываю пересохшие губы, точно зная, что сейчас он на меня смотрит.

Машина едет плавно, но в какой-то момент водитель резко ускоряется и я вжимаюсь в сидение, выставляя для удобства руку рядом.

Рядом с ним.

От Демида исходит жар, его ладонь в опасной близости от моей, и я быстро отодвигаю руку.

Старостин сидит вальяжно, ноги его широко разведены, колени почти упираются в спинку кресла передо мной, и я не знаю, куда деться от его рук, ног, от взгляда.