Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ)

«Приехали, — подытожил Диньер, выходя на балкон и опираясь на перила — Змеища. Змеища и есть. Надо быстрее её окучить. Тогда и пройдет наваждение…»

Осенний день, без того промозглый и пасмурный, покатился к вечеру. В это время года дни коротки, летние тянутся, а теперешние сгорают быстро.

Опять дождь и морось. Промозглая темнота, такая же, как у сучки Эмелины в башке, окутала сад и окрестности.

…Внезапно ледяную, предвечернюю марь колыхнули два голоса:

— Тин, Сверчок мой милый! Пойми, я не могла спорить с отцом, ты же понимаешь! Ну не злись, Тин — Тин… Я не могла с тобой тогда бежать. Не вышло! Этот… Ланнфель настиг меня прямо у ограды…

— Ты просто не любишь меня больше, Эмми. Вот и всё. Ну, сознайся. Тебе пришелся по душе этот мужланище. Верно? Эмелина… он же старик! Сколько ему? Сорок?

— Тридцать семь, Тин. И он нужен отцу. А мне нужны поддержка и покровительство отца. Понимаешь?

— Ты просто дрянь, Эмми. Расчетливая дрянь! Крохоборка! После всего, что между нами было…

«Так всё таки было! — рявкнуло в голове Диньера. Вмиг алым огнем ожгло погибающий разум — Вот же сука… СУУУУКА! Теперь всё сходится… Вот! Истинная причина Бильеровой благодетели! Позор прикрыть… Папашка решил мне… ДЫРЯВУЮ ПОДСУНУТЬ!»

Вмиг притерев один к одному все кривые осколки фактов, шлепнул горящей от ярости рукой по уже ему знакомой, запасной лестнице, ведущей в сад.

С каждым движением вниз голоса женушки — стервы и смазливого её любовничка становились всё слышнее.

В пылу ссоры и мороси дождя ссорящиеся друзья детства не заметили кары, которая неотвратимо надвигалась на них теперь, нетерпимо воняя гарью и близкой, свежей, ароматной кровью…

Глава 9

Съехать вниз изящно и бесшумно, как получилось тогда, в ночь неудавшегося побега самонадеянной Бильер, не вышло.

Лестница, на сей раз мокрая от крапающего дождя из верной союзницы превратилась в помощницу паскудницы Эмелины. Не желая удерживать на себе пылающего праведным гневом новобрачного слишком долго, дрогнув и скрипнув под его сведенными напряжением пальцами, выбросила ненужную ей тяжесть в мокрую траву.

Однако же, несмотря на неудачное приземление, Диньеру удалось сразу же встать на ноги, ободрав правда, себе ладони и ощутимо ушибив бедро.

— Сука! — рявкнул он, появляясь из влажной мглы прямо позади женушки, всхлипывающей и чирикающей ласковые речи, адресованные сведшему брови ниточкой и надувшему губы любовнику — Шлюха! Рвань, дешевка…

Обернувшаяся Эмелина, охнув, попятилась, раскинув руки. Желая, видимо, закрыть собой разлюбезного страдашку. Страдашка же, забегав глазами и заметавшись, явно собрался дать деру, поняв, что спасать теперь нужно не погибающую любовь, а целостность собственной шкуры.

— А ты, — оскалился рогоносец, объятый яростью — Погоди…

Каким — то одним, молниеносным движением отбросив в сторону завизжавшую аки поросенок под острым ножом, супругу, погнался за потерявшим было самообладание похитителем своей (а как же!) собственности.

В несколько прыжков догнав парнишку и повалив в траву, тут же припечатал согнутым коленом тому в грудь, пудовым же кулаком в глаз, а следом и в скулу.

— Обсосок сучий! — заревел зверем, не выпуская крутящегося по траве любовника жены — Так там ты был! Тогда, на дороге… Ты, сука? Сбежать решили?

Несколько раз ещё добавив Ригзу по ребрам и в челюсть, взревнул снова:

— Было что у вас? Говори! Убью…

— Было! — поднявшись на локтях, плюнул кровью Тинджер — Всё… б… было! Она моя! Эмми… МОЯ!

Несмотря на юные годы, субтильное сложение и полученные раны, отпрыск Ригзов оказался невероятно крепким. В этом не было ничего удивительного. Любого мага, даже молодого, непросто убить или нанести ощутимый вред несколькими ударами кулаков. И этот парнишка — провинциал не был исключением.

Кривя оба глаза, подплывшие кровью, Тин, всё же извернувшись, вдавил одновременно кулак в бок противника, а согнутое колено — в скользкий от грязи и дождя, обнаженный его живот.

— Ты НИКОГДА не будешь у неё первым, старикашка! — хохотнул юноша стремительно распухающими губами — Хоть усрись, а не… будешь… старая жопа!

Разум Ланнфеля застлала пелена, мозги закипели ключом, как вода в старом котле, вот — вот грозящая, прорвав изношенные стенки, выплеснуться наружу.

— Целуй мой след, Погорелец, — несколько раз харкнув кровавой слюной, юный маг подобрался, готовясь дать отпор хрипящему от ярости рогоносцу — Позорник!

Тут же в руку вольника, мертвой хваткой сомкнувшуюся на горле Тинджера, впилась дико и непрерывно визжащая Эмелина. Видно, визжала льерда Ланнфель уже давно, этим визгом и успев призвать помощь.

Сейчас на другой руке Диньера, занесенной для окончательного, а может быть даже и последнего, смертельного удара, повис не кто иной, как сам Глава Семейства. Поперек талии молодой супруг был перехвачен крепким объятием незнакомого, рослого, бородатого мужчины.

— Тш, льерд Ланнфель, — «чухнул» незнакомец в ухо несостоявшемуся убийце потомка Рода Ригзов — Тш!