Жена для злого Санты

Куда уж дальше разрастаться, подумала девушка, глядя на его джинсы, что разошлись в районе молнии, и та теперь задорно поблескивала, намекая на то, что пора заканчивать жрать фастфуд.

– И что же вы хотите сделать?

– Начнем с малого. Новый год на носу, пора украсить магазин. Еще я сговорился с двумя частниками и уже завтра они привезут елочные игрушки. Дальше, – осмотрелся, – надо устроить перестановку. И мастер классы! Мы будем проводить мастер классы для всех желающих. Вязание игрушек, разукрашивание елочных шаров.

– Роспись, – перебила.

– Что, простите?

– Роспись елочных шаров.

На что Роман скривился:

– В общем, вы займитесь сегодня украшением магазина.

– Хорошо, как пожелаете.

На самом деле Лиза порадовалась в душе. Она обожала подготовку к Новому году, причем именно подготовку. Уже скоро все витрины будут сиять разноцветьем огоньков, на площадях и у торговых центров появятся елки, по телевизору будут крутить рекламные ролики, где Урганты со Светлаковыми и Нагиевыми заскачут в красных колпаках, вещая о невероятных скидках.

Квартиру, что досталась от мамы, Лиза всегда украшала за месяц до праздника. У нее даже была маленькая железная дорога, которую девушка собирала на широком подоконнике. Поезд с подсветкой так мило нарезал круги, периодически издавая гудки.

В столь приятных мыслях Лиза взялась за дело. Через полчаса на прилавок встала елочка, вторая побольше заняла место у входа. И настала очередь игрушек, девушка вытащила из коробки красный шарик, аккуратно повесила, затем достала синий с витиеватым золотистым узором. Но взгляд точно прилип к этому шару. В отражении Лиза видела себя, но чем дольше смотрела, тем начинала больше видеть. Или додумывать. И через минут пять в синем полупрозрачном стекле узрела жуткие глаза, тогда же чуть шар не выронила.

– Вот блин, – поспешила убрать его обратно в коробку. – Видимо хорошо я головой приложилась.

Так и прошел рабочий день. Без покупателей, но с сумасшедшим всплеском энтузиазма Романа. Неужели он думает, что после его нововведений кто-то кинется скупать вязаных котиков по полторы тысячи? Мечтатель!

Домой приехала в девятом часу. Не сказать, что очень уставшая, зато изрядно вытоптанная озверелой толпой в метро. Лиза выбралась из сапог, скинула пуховик, размотала шарф, потом сняла «уши». Да-да, она носила меховые наушники вместо шапки. А еще раздевалась вечно задом наперед. Нет бы, сначала снять уши, потом пуховик и уж под конец обувь. Но куда там, это слишком стандартно!

Лиза быстро поужинала, наведалась в душ, а после устроилась на разложенном диване перед телевизором. Но она не смотрела, телевизор работал просто для фона, девушка рисовала. На бумаге рождались заснеженные горы, леса, домики. Таких пейзажей в папке накопилось огромное множество, но Лизе нравилось снова и снова рисовать зиму. Сказочную зиму. Этот заснеженный мир жил в ее голове, в ее душе, а с помощью акварели можно было перенести мечту в реальность.

Спать легла довольная проделанной работой. И уснула быстро, однако через два часа пальцы Лизы дрогнули, сердцебиение участилось, на лбу выступила испарина. Причиной беспокойства стал кошмар. Ведь это был именно кошмар. Бедняжка оказалась опять в той темной комнате, на той самой кровати. Правда, сквозняка на этот раз не было, да и тени не метались. Но случилось нечто похуже. Ее начали раздевать. Лиза никого не видела, не могла пошевелиться, однако прекрасно чувствовала прикосновения. Кто-то задрал ночную сорочку до самой шеи.

– Надо проснуться, – зажмурилась Лиза, – это всего лишь кошмар. Больше не буду читать на ночь эротику и смотреть не буду. Обещаю!

– Это не сон, – раздалось в тишине.

– Сон! – выпалила, не на шутку разозлившись.

– Не сон, – вдруг ее перестали раздевать.

– А я говорю сон, – приоткрыла один глаз.

Сейчас же Лиза почувствовала, как рядом прогнулся матрас. Ой, и холодом сразу повеяло. Бр-р-р.

– Ты такая странная, – голос зазвучал не так властно что ли.

– Ущипните меня, пожалуйста.

– Зачем? – теперь в голосе появились нотки искреннего удивления.

– Я хочу проснуться.

Не прошло и секунды как ее ущипнули за, мать его, сосок! И так больно, что Лиза вскрикнула.

– Уф-ф-ф-ф, – обнаружила себя в любимой кроватке. – Все-таки сон.

Затем машинально накрыла ладонью правую грудь. И вот же, боль все еще чувствовалась. Наверно спала неудобно, пережала что-нибудь.

Нет, на самом деле, надо прекращать читать истории про властных героев с их любовью терзать юные тела губами, зубами, языками, плетями, ремнями и прочими шлепательными орудиями. Это сейчас воображаемый негодяй ущипнул за сосок, а в следующий раз за что ущипнет? Даже подумать страшно. Остаток ночи Лизе снился заснеженный лес, красивый такой. Она гуляла среди елей, а с веток на нее сыпался совсем не холодный снег.

Проснулась отдохнувшая, полная сил. О кошмаре и не вспоминала. Сны на то и сны, они могут быть ужасными, страшными, но главное, они всего-навсего плод воображения.