Жена Джалала. Вернуть свое

Все мое тело подрагивает, а кожа горит в месте соприкосновения наших тел. Одна его тяжелая рука обнимает меня за талию, выводя круги пальцами на пояснице, а вторая поднимает мой подбородок, чтобы дотянуться до губ, которые он накрывает своими.

Мой первый поцелуй…

Я втягиваю воздух в легкие, вцепившись пальцами в его плечо, ощущая, как неожиданно приятно чувствуются мужские губы, ласкающие мои, удивительно нежно и неторопливо. Совсем не то, что я ожидала от этого зверя. Но Джалал действительно нежен. Он захватывает слегка приоткрытым ртом мою верхнюю губу, а потом повторяет тоже самое с нижней, и когда мой рот приоткрывается навстречу, осторожно скользит внутрь языком, касаясь моего, что ощущается шокирующе и одновременно приятно. Мои ногти впиваются в его кожу, пока я борюсь с собственным стыдом и любопытством. Но Джалал не дает мне времени на раздумья. Его поцелуй становится агрессивнее, язык скользит глубже, порочно лаская мой рот, и я тихо стону от удовольствия, потому что это оказывается лучше, чем я могла когда-либо себе представить.

– Моя женушка сладкая, – довольно урчит он, хищно прикусывая мою нижнюю губку. – Я так и знал. Ты такая же сладкая везде?

Боже, ну почему ему так нравится говорить мне всякие пошлости?! Как будто я мало смущаюсь и без его слов!

Но Джалал словно не замечает моей скованности, его рот снова нападает на мой в обжигающем поцелуе, а потом переходит на подбородок, покусывая его, и вниз, по тонкой коже на шее, в которую он сильно впивается губами, посасывая на грани боли.

Я оказываюсь на спине, а он нависает надо мной, осыпая жадными поцелуями мои плечи и ключицы, переходя на грудь, которую все еще скрывает тонкий лифчик, на который он совершенно не обращает внимания, накрывая горячим ртом сосок прямо сквозь кружевную ткань, которая становится влажной от его рта, и эта ласка отзывается в моем теле настолько острым удовольствием, что я вцепляюсь в его волосы, тяня за них и издавая самый пошлый звук, который когда-либо вырывался из моего рта, выгибаясь под ним и сама подставляя свою грудь под его губы. Приглашение, которое он принимает с энтузиазмом, начиная жестко и с упоением сосать мои соски, от которых прямо к моему интимному женскому местечку тянется невидимая ниточка, заставляющая мое тело нагреваться и извиваться от странных, болезненно-приятных ощущений, которые затмевают всякое смущение.

Пока, внезапно, прямо на это место, скользя под ткань отчего-то мокрых трусиков, не ложатся его наглые пальцы, от ощущения которых я каменею, резко приходя в себя, словно на меня вылили ушат ледяной воды.

* * *

Я никогда не испытывал таких чувств с женщиной. Не знаю, с чем это может быть связано, но Аза кажется мне не такой, как все. Ее кожа нежнее, слаще на вкус, тихие звуки, которые она издает, приятнее любых самых пошлых стонов и криков, и я так сильно хочу оказаться в ней, что твердею снова, едва успев кончить.

Ласкать ее не столько моя обязанность, сколько желание. Да, я должен успокоить и настроить ее тело на себя, но даже будь она заведена с самого начала, я не смог бы пропустить прелюдию, потому что слишком наслаждаюсь ею. Ровно до тех пор, пока мои пальцы не касаются влажных складочек между ее бедер и выгибавшаяся от моих ласк девушка не превращается в каменное изваяние, застыв в моих объятиях.

Нехотя выпустив изо рта сладкий маленький сосочек, я поднимаю голову, глядя в широко распахнутые в ужасе светло-зеленые глаза, а потом чувствую, как в мое запястье впиваются острые коготки, пытаясь отвести руку от того, что и так принадлежит мне.

– Убери руку, – требую строго, не намеренный подыгрывать ее стеснительности.

Хватит! Пора бы уже и привыкнуть к тому, что никаких границ между нами отныне не существует. В конце концов, она сама держала мой член в своей руке всего несколько минут назад.

– Джалал… – выдыхает это чудо на грани слез и мне настолько нравится, как мое имя срывается с ее припухших губ, что я не отказываю себе в желании снова впиться в них поцелуем.

М-м-м, какая сладкая девочка… Если бы только не зажималась так. На этот раз она даже не отвечает, зараза, так что я отстраняюсь и недовольно смотрю на упрямо сведенные у переносицы брови.

– Я буду трогать тебя везде, где захочу, – заявляю, намеренно обводя кончиком пальца ее нежные нижние губки. – Снаружи и даже внутри, рыжуля.

Ввожу один палец до костяшки сквозь узкий вход в трепещущее влагалище и едва не стону от обволакивающего тепла и влажного жара. Блядь, вот это у нее пизденка!

– Ай! – пищит она, снова вонзая в меня ногти и это отвлекает от моих собственных ощущений.

Теперь она выглядит больше испуганной, чем стесняющейся. Даже я напрягаюсь, прикидывая размеры ее тела против моего и понимая, что легким делом лишение ее девственности не будет.

– Давай-ка все же снимем с тебя лишнее, – нехотя убирая свои пальцы от такого приятного и теплого местечка, принимаю я решение, не давая ей опомниться.