Жена Его Сиятельства

 - Дорогая, вам не понравилась баранина? - Блеклые голубые глаза пристально взглянули на Джулию, заставляя ее отвлечься от размышлений.

 - Я не голодна, милорд, - постаралась спокойно ответить она.

 - Джулия, твой плохой аппетит меня огорчает, - укоризненно покачал головой Уильям. - Надеюсь, ты помнишь, что мне не желательно расстраиваться?

 Он наблюдал за женой из-под полуопущенных век, тщательно пережевывая мясо.

 Под этим внимательным взглядом, Джул подцепила вилкой кусочек ненавистной баранины и отправила его в рот, мысленно удивляясь хорошему аппетиту мужа. Странное дело - несмотря на возраст, Уильям легко справляется с тяжелой пищей. И зубы у него не болят. И желудок работает исправно.

 Она через силу проглотила ещё один кусочек. Нет, все-таки редкостная гадость эта баранина!

 Граф, глядя на усилия Джулии, удовлетворенно улыбнулся и негромко произнес:

 - Меня радует ваша забота о моих нервах, дорогая, - он подозвал Боссома и велел подавать десерт. - Да, кстати, Джулия, вечером я буду ждать вас у себя, - добавил он, дождавшись, пока слуга выйдет из столовой.

 Графиня ничего не ответила, только слегка кивнула. Кто бы знал, как тяжело давалась ей подобная невозмутимость! Но Уильям не терпел проявления эмоций, и она научилась их скрывать.

- Да-да, вот здесь. И опустись ниже. М-мм... Хорошо. Не останавливайся.

 Тихие стоны и ритмичные поскрипывания кровати раздавались из спальни лорда Норрея.

 - Ну, же, дорогая, не торопись. Да, вот так... И ещё немного выше. Умница! А теперь, сожми сильнее. Не так! Джулия, ну, как можно быть такой неловкой?! Ты хочешь, чтобы у меня остались синяки?

 Граф Уэнсфилд приподнялся на постели и разгневанно уставился на жену. Джулия, не поднимая глаз, продолжала разминать больную ногу мужа, стараясь не реагировать на его слова. За пять лет брака она успела привыкнуть к постоянному брюзжанию старого графа.

 - Дорогая, я устал от вашей невнимательности, - рассерженно проворчал лорд Норрей. - Я много раз просил вас быть аккуратнее. После вашего массажа у меня все болит. Вот, о чем вы сейчас думаете? Как выгоднее потратить мои деньги? Или мечтаете о том времени, когда станете свободной?

 Граф пристально уставился на жену и, приподняв ее подбородок, заставил Джул оторваться от созерцания его распухших суставов.

 - О, похоже, я не ошибся! Это гневное выражение... И румянец... А сколько огня во взоре! Вы страстная женщина, Джулия. Боюсь, будь я моложе, мне не удалось бы удержаться от искушения.

 Лорд Норрей провел ладонью по лицу супруги и обвел указательным пальцем контур ее губ, чуть прихватывая нижнюю.

 - Жаль, что я встретил вас так поздно, - словно про себя, заметил он. - Ваше тело, ваш темперамент... Вы идеальны, дорогая, - его рука скользнула к скромному вырезу темно-синего платья.

 Граф медленно коснулся кружева, спустился ниже, к выступающим холмикам груди, ласково, словно в забытьи, погладил их и прерывисто вздохнул.

 - Сними его, - тихо приказал он.

 - Что?

 - Сними это чертово платье!

 - Милорд! - Джул возмущенно взглянула на мужа. - Вы не можете...

 - Я все могу! - Раздраженно перебил ее супруг. - Раздевайся! Я хочу видеть, то, за что заплатил немалые деньги.

 - Уильям, но вы сами сказали, что не прикоснетесь ко мне.

 Джулия растерянно смотрела на мужа. С самой брачной ночи, он ни разу не приходил к ней в спальню и никогда не требовал исполнения супружеского долга. Что нашло на него сегодня?!

 - Я имею полное право иметь вас так, как мне захочется, - разгневанно процедил граф, особо выделяя слово «иметь». - Хватит упираться, снимайте ваше проклятое платье.

 - Мне нужна горничная, милорд, - упрямо посмотрела на него Джул. - Сама я не справлюсь с застежками.

 - Подойдите ближе, - повел плечом граф. - Я не настолько стар, чтобы не суметь раздеть женщину.

 Лорд Норрей, подтянув жену к себе, резко дернул шнуровку ее пышного платья.

 Джул, закусив губу, терпела грубые прикосновения мужа, понимая, что не в силах сопротивляться его законному желанию - граф, как супруг, имел полное право видеть ее обнаженной. Правда, от осознания этого легче ей не стало.

 Переступив через нижние юбки, она прикрыла руками выступающую над корсетом грудь и опустила голову, пряча заалевшие щеки. Несмотря на законность брака, Джулия чувствовала себя униженной. Даже в первую брачную ночь она не была так взволнованна. Тогда, она была готова к тому, чтобы исполнить супружеский долг, но сейчас... Джул так привыкла к фиктивности собственного замужества, что забылась и перестала опасаться графа. Она крепко сжала тонкую кружевную отделку и закрыла глаза. Пусть супруг делает все, что хочет. Ей все равно!