Жена Эмиля. Наследник для Зверя (СИ)

– Хочешь, я его уберу? – тихо предложил Андрей.

– Подожди, – я пыталась поймать мысль.

Мне ведь не месть и смерть его нужны, а вытащить из тюрьмы мужа. Если Воронцова убьют – это ничего не даст.

Если бы я могла доказать, что это они пытаются нам подгадить, может быть, удалось бы вытащить Эмиля. В этой среде показания никто не дает добровольно. Но у меня был козырь: враги не знали, что на моей стороне Андрей. Я вспомнила, как голодно и жадно Жанна смотрела на Эмиля.

– Сначала я хочу поговорить с его женой.

Глава 20

– Дорогая, как дела? Какие новости от Эмиля?

Жанна безмятежно улыбалась, сложив на столе смуглые руки. В кафе, несмотря на разгар августа, было не жарко. Мы сидели на солнечной стороне, утренний свет беспощадно осветил идеальное лицо и запутался в кудрявых волосах. Ей безумно шло взбитое каре. Маленькое черное платье, яркий платок, темные очки с громким брендом. Эта любовь к мелочам достигается за счет больших денег и бывает у девушек, чьи мужчины сорят деньгами.

Перед ней стоял бокал клубничного смузи. Вокруг полно нашей охраны, но мы говорили свободно.

– Что такое? – засмеялась она и потянула смузи через трубочку.

Наверное, я слишком пристально смотрю. Малыш толкнулся, я едва сдержалась, чтобы не охнуть. Это не для нее радость, ее только близким показывают. Радость, как и счастье, делают тебя уязвимым перед злом, а то, что Жанна зло, я нисколько не сомневаюсь.

– Как раз об Эмиле я хотела поговорить.

– Да-а? Как интересно!

Жанна вела себя так, словно между мной и ее супругом ничего не случилось. Наигранно и позитивно. Уверена, Воронцов об этой встрече знает и велел втереться в доверие.

По нужде вышла Жанна замуж или по принуждению – мужа она не любит, это очевидно. Помню ее голодный взгляд в ресторане, печаль и понимающую улыбку. Грустная зависть. Так завидуют чужой любви, чужому счастью. Не знает она, чем мы за эту любовь платили…

Но любовь-ненависть – это чувства. Они мне важны, Жанна для них слишком расчетлива и холодна. Душевные натуры не занимаются сводничеством. Эмиля ей не получить, он меня любит и Жанна знает это. Как она сказала: будто зло вокруг ищет. Не туда он смотрел!

– Хочу рассказать о нас. Знаешь, как мы поженились?

Кажется, ее насторожило мое безжизненное лицо, но она не подала виду и весело кивнула. Что может быть плохого в свадьбе?

– Конечно! Как?

– Это был криминальный брак, – сказала я правду. – У Эмиля выбор был, а у меня нет. Он меня спас. Со стороны выглядит, будто он мой спонсор, а я по расчету вышла. Мы не поэтому вместе, Жанна.

– Боже, – растерянно пробормотала она.

Сообразила, что я не просто так рассказываю. Темные глаза стали цепкими и колкими – Жанна пыталась меня разгадать.

– Он не мой денежный мешок, – продолжила я. – Есть те, кто разводятся с мужьями, когда они все теряют. А я с Эмилем, пока он жив. Я хочу, чтобы ты понимала… Если вы его утопите, пойдете ко дну вместе с ним.

– О чем это ты, черт возьми? – голос Жаны стал острым, как лезвие ножа.

– Я знаю про твои салоны и то, что происходит там на самом деле. Про девушек и, скажем так, их спонсоров. Знаю, что у вас есть связи.

Было интересно наблюдать, как с холеного лица Жанны сползает маска. Рот приоткрылся, взгляд под трепещущими ресницами стал осоловелым.

– Подумай, что будет, когда всплывет правда о салонах. К тебе ведь обращались известные люди? Им будет неприятно, когда их имена начнут трепать на всех углах. Кто к вам обращался? Криминал, может быть, бизнес? Они скажут тебе спасибо за это?

– Ты мне угрожаешь? – спокойно спросила она, когда совладала с собой.

В тоне почти не было эмоций, но масса подтекста.

– Попроси мужа узнать, кто такой Андрей Ремисов и как мы связаны, – предложила я. – Это он про вас рассказал. А после подумай, не пожалеешь ли потом.

Я неловко поднялась, собираясь уйти.

– Стой.

Жанна откинулась на спинку стула, сложив руки на груди, прятала дрожь, чтобы казаться уверенней. Я угадала: это холодная, расчетливая женщина. Они легко выбирают между мужем и собственным благополучием на чашах весов, и всегда правильно. Я думала, чувства делали меня уязвимой, но ошиблась. Именно бесчувственность и патологическая расчетливость Жанны позволили управлять ею. Сейчас я нажила себе кровного врага… Но друзья мне такие не нужны.

– Чего ты хочешь?

– Дай показания против мужа.

– Иди ты! – хищно огрызнулась она.

– Твое дело, – пожала я плечами. – Я хочу, чтобы улики вернулись в дело, и буду этого добиваться. Если мы не договоримся, считаться с твоими интересами не будут. В грандиозном скандале ты окажешься самой мелкой фигурой в большой игре, а для женщины это фатально. Поверь, я кое-что в этом понимаю. Мужа ты не любишь, а себя сохранишь.

Я оставила Жанну за столиком. Боялась ли я, начиная игру? Еще как. Перед врагами показала козыри, пошла ва-банк. Дальше все зависит от того, что на руках у них.