Жена Эмиля. Наследник для Зверя (СИ)

– Я знаю, – сдержанно ответил Эмиль.

Спокойно, словно все уже обдумано по многу раз, пока я была в плену, затем в роддоме. Он развел смесь и протянул бутылочку. Какой у него смертельно уставший взгляд. Когда встречаешь людей с таким взглядом, пугаешься, потому что понимаешь, что внутри у них ничего не осталось.

– Главного никто не знает, – Андрей вздохнул. – Как оказался в машине Александр Бестужев. До этого он Ахмеду грузовики не гонял. Признаюсь… я в тупике, Эмиль. Не понимаю, что произошло и кто это начал.

– Воронцов начал, – пробормотала я, давая бутылочку ребенку.

– Воронцов из себя ничего особо не представлял, ласточка. Крышевал салоны жены, а когда пошел весной передел, резко поднялся. Он не мог знать, что в тот день поедет машина, кто-то предупредил его о конвое, понимаешь? Кому-то было это выгодно, но кому? Ахмед, Бестужев – нет, Сашка то ли погиб, то ли исчез…

– А почему ты его искал здесь? – нахмурилась я, вспомнив, что Андрей очень неожиданно оказался у нас в городе, хотя до этого был в Москве.

– Конвой шел сюда. На него напали и Сашку либо замочили, либо не знаю что.

Я прикусила губу, чуть не зарычав вслух. Вот как Эмиль и Воронцов собирались сотрудничать – Воронцов должен был контролировать процесс у себя, Эмиль у себя. Все остались в проигрыше: Воронцов в могиле, у остальных война. Никто из присутствующих не понимал, кто разыграл партию, столкнув ферзей. Кукловод остался за кадром.

Я смотрела, как ребенок самозабвенно сосет молоко, не понимая, что творится вокруг. Меня неожиданно разбила дрожь, когда слова Андрея уложились в голове: кровная месть за сына. Протест, злость, обжигающий страх. Хотелось кружить по дому, как дикой волчице, в поисках выхода.

– Он мог инсценировать смерть? – неожиданно спросил Эмиль.

– Да вроде повода не было, – растерянно ответил Феликс. – Конечно, с отцом у него были разногласия…

Андрей начал кивать, соглашаясь.

– …Саша воевал, у него принципы, – рассказывал Феликс. – С отцом часто спорили из-за… работы. Саша не уходил, но и не одобрял.

– Да срались они, – прямо сказал Андрей. – Как Оксанки не стало, – из-за стресса голос совсем стал невнятным, словно у него каша во рту. – Вообще с цепей сорвались. Сашка, он другой был, не такая гнида, как отец. Терпел его.

Эмиль хмыкнул, обдумывая схему.

– Воронцов хвастался, что накрыл машину с товаром. Но не говорил, как про нее узнал.

– Через салоны? – пробормотала я, тревожно баюкая сына. Неожиданно завладела всеобщим вниманием, и пришлось объяснять. – У Жанны были салоны с девочками, Воронцов использовал связи клиентов. Может быть, кто-то из группировки общался с их девочками, а они рассказали Жанне?

– А, ты об этом, – усмехнулся Андрей. – Не, Сашка не такой. Проституток не признавал даже элитных, он человек приличный. Какой смысл в бабу совать, когда любой может… Извини за грубость, Дина.

– Баба у него была, – вдруг сказал Феликс. – Не знаю, кто, но была. И не шлюшка, по-серьезному все…

– Кто такая, знаешь? – мгновенно уцепился Андрей, из чего я сделала вывод, что для него это новость.

Феликс пожал покатыми плечами. Взгляд стал рассеянным – он пытался вспомнить, но рассказать было нечего.

– Найдите ее, – решил Эмиль. – Антон! Твое место займет Иван, ты поедешь в Москву за девчонкой. Как найдешь, привези сюда.

Антон взглянул на него, как избитая собака. Что-то между ними мелькнуло, какой-то намек. Пока я была в плену, все изменилось. По вине Антона я оказалась в руках ахмедовских. Эмиль мог потерять меня и сына, только Антон был почему-то жив и все еще здесь, хотя, безусловно, был снят с должности. Помню, мой муж охраннику велел колено прострелить за более мелкую оплошность.

Под взглядом Эмиля тот опустил голову. Мне интуитивно не понравилось что-то темное, мелькнувшее между ними.

– Выйдем, обсудим, – бросил Эмиль и приказал брату. – Следи за ней.

Как только мы остались одни, Андрей направился ко мне.

– Эй! Ты куда собрался…

– Утихни, лысый.

Игнорируя возмущенный взгляд Феликса, Андрей опустился на корточки, глядя мне в глаза. В них целая бездна, я без труда читала в зрачках наш ночной разговор и безмолвный вопрос. Он провел руками по моим ладоням, которыми я обнимала крошечного сына.

– Ты с ним поговорила?

– Не успела…

– Тогда я сам поговорю. Тебе нужно спрятаться. Видишь, мы даже не знаем, кто враг, – Андрей снова говорил неразборчиво, а значит, нервничает.

– Говорят, не знаешь, кто сделал, ищи, кому выгодно, – улыбнулась я.

Андрей усмехнулся, словно услышал хорошую шутку, поднялся и прошелся по кухне. Я тоже улыбалась, мне стало легче, что мой муж заключил с ним пусть временное, но перемирие. Вместе они точно справятся. Инстинкт настойчиво твердил держаться вместе, потому что однажды втроем мы уже пережили серьезную переделку.

– Никому не выгодно, в том и дело, ласточка, – и добавил, когда в кухню вернулся мой муж. – Эмиль, их нужно спрятать. Я старика знаю, поверь, это серьезно. Давай я их увезу.

– Нет, – решительно отрезал он. – И это не обсуждается. Они останутся здесь.

– Не доверяешь мне?