Жена Гоголя и другие истории

П р а ч к а. Ваши сорочки, сударь.

Б р ю н е т. Ах, сорочки — я не понял сразу... Сорочки. Очень кстати. Да вы заходите... заходи. Сколько с меня?

П р а ч к а. Тысяча двести пятьдесят лир.

Б р ю н е т. Многовато. Ну и дерет твой хозяин. ( В сторону.) Какая славная девчушка!

П р а ч к а. Мне так велели.

Б р ю н е т. Я и говорю, конечно. Вот тысяча пятьсот лир. Сдача найдется?

П р а ч к а. Нет.

Б р ю н е т. Ну, ничего, в другой раз... А лет-то тебе сколько? Я просто из любопытства.

П р а ч к а. Тринадцать, сударь.

Б р ю н е т. И уже зарабатываешь на жизнь!.. Семья, наверное?

П р а ч к а. Нет, никого.

Б р ю н е т. Никого! А как же...

П р а ч к а. Вот так...

Б р ю н е т. Смотри-ка, и юбочку короткую носишь. Хотя с твоими ножками можно себе позволить.

П р а ч к а. Я пойду. Спасибо, сударь, до свидания.

Б р ю н е т. К чему такая спешка? Давай поговорим о том о сем...

П р а ч к а. Если я сейчас же не вернусь, у меня будут неприятности.

Б р ю н е т. Ах, как малышка изящно выражается: мол, будут неприятности.

П р а ч к а. До свидания.

Б р ю н е т. Погоди! Вот скажи мне: ты блондинка или нет? Потому что этот твой хвостик словно из чистого золота, а челочка вроде бы темнее, я что-то не разгляжу. А может, ты вся... светленькая?

П р а ч к а. Что вы сказали?

Б р ю н е т. Подними-ка ручки... О-о, вся светленькая, прелесть! Очаровательно!

П р а ч к а. До свидания.

Б р ю н е т. Не грызи фартук... А что это у тебя спереди?

П р а ч к а. Где?

Б р ю н е т. Вот тут: что-то выдается, вздымается под кофточкой, какая-то выпуклость... А?

П р а ч к а. Не надо, я краснею.

Б р ю н е т. Ну что ты, ведь это обворожительный дар природы! Пленительное создание, не хочется ли тебе упасть в мои объятия?

П р а ч к а. Прошу вас, сударь, не говорите так... Вы... я...

Б р ю н е т. Но может быть, подаришь мне хоть один поцелуй?

П р а ч к а. Поцелуй!

Б р ю н е т. Да, именно поцелуй, именно! О небо, зачем так дрожать... Да что с тобою? Успокойся, малышка, беру все свои слова назад... ( Один.) Сбежала!..

 

Н и к т о. И правильно сделала.

Р е ж и с с е р. Как это?

Н и к т о. Да от такого грубого, неприкрытого донжуанства кто угодно сбежит! Знаете, что я вам скажу?

Р е ж и с с е р. Что?

Н и к т о. Ни-ни!

Р е ж и с с е р. Это как понять?

Н и к т о. А так: нет, и еще раз нет! Мы скатываемся к вульгарному набору запретных желаний... Совращение малолетних — вот чем здесь пахнет! Готов спорить, вы хотели, чтобы этот поцелуй в результате имел место и получил развитие!

Р е ж и с с е р. Ну, допустим.

Н и к т о. Так тут сплошная неувязка! По-вашему, чтобы я возрадовался и узрел самого себя, судьба должна непременно явиться мне в радостном обличье, хотя это высосано из пальца. Не говоря уже о примитивности или примитиве происходящего.

Р е ж и с с е р. Не понял.

Н и к т о. Вы предлагаете чересчур примитивные, схематические ситуации, в конечном счете такие же пустые, как я сам.

Р е ж и с с е р. А вам, значит, требуется...

Н и к т о. Некая подлинная модель, настоящий и жизненный контекст. Ведь эти события, изложенные лучше ли, хуже ли, а чаще хуже, чем лучше, должны же, черт побери, выстроиться в конкретный сюжет, именно в сюжет.

Р е ж и с с е р. Какой-то отвлеченный разговор. Дальше-то что? Я свои ситуации исчерпал. И актеры мои, которые, заметьте, импровизировали, вряд ли способны на большее.

П е р в ы й  а к т е р  и  П е р в а я  а к т р и с а. Да уж...

Р е ж и с с е р. Ну так что?

Н и к т о. Не знаю, честное слово... А давайте я сам попробую.

В с е. Пожалуйста! С удовольствием. Мы еще и поможем. Только вся ответственность — на вас.

Н и к т о. Хорошо, хорошо. Начали?

В с е. Начали.

Н и к т о. Возьмем хотя бы ту же сценку с молоденькой прачкой — все одно импровизировать — и пойдем дальше.

В с е. Начинайте!

Н и к т о. С того же места?

В с е. Как хотите, нам все равно!

Н и к т о. Попробую исправить.

В с е. Что исправить?

Н и к т о. Увидите.

 

Н и к т о — М о л о д о й  х о л о с т я к. Сбежала, будто ее тарантул укусил... Дурак я, дурак: набросился, понимаешь, какой позор! Совсем девочка. Но ведь живой человечек-то. Значит, надо было подчеркнуть уважение к личности и так далее, а также к достоинству и тому подобное... Да не в этом суть. Перечитаем письмо: