Жена государственной важности

– Мы же не полиция, – возразила Регина. – И не частные сыщики: то, что я взялась за дело Стрельникова, являлось всего лишь услугой подруге. (Тут Регина определенно покривила душой, ведь они с Вероникой никогда не дружили.) Наша задача выполнена, жена министра обнаружена… жаль, что в таком виде, но это – не наша вина, верно?

Почти все присутствующие одновременно кивнули. Регина даже самой себе боялась признаться в том, какое испытала облегчение, поняв, что женщиной на прозекторском столе является не кто иная, как Анна Стрельникова. Наверное, это нехорошо… да просто отвратительно, но не успела она согласиться на просьбу Вероники, как сразу начала об этом жалеть. Смерть жены министра освобождала ее от необходимости иметь дело с высокопоставленными особами. Нет, все-таки прав Захар: люди, для которых нет ничего невозможного, так как выше них только Бог, плохие клиенты – того и гляди закатают тебя колеса государственной машины в асфальт, и уже через неделю о тебе никто и не вспомнит! Правда, как адвоката, ее все же интересовало, почему погибла женщина, никому не причинившая зла. Если таким образом кто-то хотел воздействовать на ее мужа, то почему Стрельникову не предъявляли требований? Не просили ни о выкупе, ни о выдаче государственных секретов – к чему убивать Анну просто так? Действительно ли у нее был любовник, о котором упоминала Елена Лаврова со слов сестры?

– А что, если на самом деле хотели убить именно Ольгу? – подала голос Устинья.

– В смысле? – нахмурилась Алена, поворачиваясь к девушке. Ну не нравится ей эта девица, что тут скажешь? Вползла в их тесный кружок единомышленников, словно змея, стала правой рукой Регины, в курсе всех событий, вмешивается в работу специалистов… Невыносимая. Да еще и дылда, каких поискать – просто баскетболистка какая-то!

– Вы же сами сказали с Артурчиком, что Елена упоминала о долге Ольги, так?

– Ну?

– Что, если эти самые кредиторы хотели расправиться с ней, а под руку каким-то образом подвернулась Анна Стрельникова? Вы их фотки видели – похожи ведь, скажете – нет?

– В этом с тобой трудно не согласиться, – кивнула Мамочка. – Несколько лет разницы, но в целом тип один и тот же – обе блондинки среднего роста, достаточно привлекательные, спортивные…

– Это не имеет значения, – напомнила Регина. – Мы не занимаемся исчезновением Ольги Лавровой, нашей задачей было найти Анну Стрельникову, что мы и сделали. А теперь давайте вернемся к обычной рутине: работая по поручению министра, мы забросили дела, а ведь в помощи нуждаются и другие люди!

Произнеся эту короткую речь, Регина взмахом руки отпустила подчиненных из кабинета и опустилась в свое вертящееся кожаное кресло. На душе, несмотря на то что с нее свалился огромный камень, было как-то скверно – возможно, оттого, что Регина не любила бросать дело на полпути. Собственно, пожалуй, она поступала так впервые, но ведь и дело не являлось заботой адвоката! Она не сыщик, и все же выполнила поручение высокопоставленного клиента, нашла его жену, не поднимая шума, – так с чего бы ей чувствовать себя не в своей тарелке? Однако Регина ощущала смутное беспокойство.

В дверной проем просунулась взъерошенная белокурая голова Устиньи.

– Регина Савельевна, к вам пришли! – объявила она.

Черт, а Регина как раз намеревалась сварить себе кофе и прошерстить показания перед тем, как идти в суд! Завтра должно состояться последнее слушание по делу молодого парня, сына ее давней клиентки. Он попал в ДТП, будучи пьяным, в результате чего пострадал владелец другой машины-участницы. Путем опроса многочисленных свидетелей Регине удалось выяснить, что водитель второй машины также находился в подпитии, и, таким образом, появился шанс уладить дело миром. Регина ненавидела этого Леху – поганец редкостный, и ей уже не первый раз приходится вытаскивать его из передряги. Сама она полагала, что полгодика в общей камере ему бы не только не повредили, но и поставили бы мозги на место, но мамаша Лехи считала иначе.

Вслед за Устиньей в кабинет вошла Вероника – вот уж кого Регина не ожидала больше увидеть! Из Приозерского морга она позвонила бывшей однокласснице, сообщила печальные новости и, не дожидаясь приезда министра, покинула город, справедливо полагая, что ее присутствие в такой момент окажется лишним и даже нежелательным. Что могло понадобиться от нее Веронике?

– Мы можем поговорить наедине? – спросила та, оглядываясь на Устинью.

– Разумеется, – кивнула заинтригованная Регина, делая девушке знак покинуть помещение. – Что случилось? – спросила она, когда дверь за Устиньей захлопнулась и раздался стук ее каблучков на лестнице, ведущей в общий зал.

– Катастрофа! – выпалила Вероника.

– Что, журналисты прознали? – сочувственно поинтересовалась Регина. С другой стороны, чему удивляться: не каждый день, слава богу, у известных личностей в семье случаются трагедии, тем более – с криминальным подтекстом. То, что гибель Анны Стрельниковой как раз из таких, сомневаться не приходилось.

– Нет, – качнула головой Вероника, – все гораздо хуже. У тебя курить можно?