Жена или смерть (сборник)

Только когда мы возвращались и останавливались у больших железных ворот Гейблз, мы проводили минут пять в беседе. В эти три вечера моя любовь к ней достигла такой силы, что мне приходилось сдерживаться изо всех сил.

Она никак не поощряла меня высказаться. Относилась ко мне как к другу. Я знал, что симпатичен ей. Об этом я мог судить по тому, как она говорила со мной, смотрела на меня. Но это было лишь дружеское расположение, не больше.

Я знал, что играю с огнем. Если когда-нибудь Айткен узнает о происходящем, он - я был в этом абсолютно уверен - тут же вышвырнет меня на улицу.

Когда на третий день мы пожелали друг другу спокойной ночи, я напомнил ей, что завтра вечером не приеду.

- Мистер Айткен отпустил меня на весь уик-энд.

- Значит, завтра урока не будет?

- Не будет до понедельника.

- Вы уезжаете из города?

- Нет.

- Тогда почему же вы не можете приехать как обычно? Вы можете встретить меня здесь, внизу, не заходя в дом. А может быть, вы не хотите?

- Хочу, просто я должен признаться, что все это меня несколько беспокоит, - сказал я, не глядя на нее. - Я уверен, что, если ваш муж узнает, он будет в ярости.

Она засмеялась. У нее был самый заразительный смех, какой я когда-либо слышал.

- Он будет совершенно невменяем, но нам ведь все равно, правда? Да и, кроме того, он никогда не узнает.

- Уаткинс или миссис Хеппл могут увидеть нас…

- Они никогда не выходят вечером из дома, но я знаю, что мы сделаем. Я приеду к вам на велосипеде. Можно? Я хочу посмотреть ваше бунгало.

У меня учащенно забилось сердце.

- Лучше этого не делать. Если вы действительно хотите, чтобы завтра состоялся урок, то я приеду сюда в девять, но только если вы действительно этого хотите.

Она открыла дверцу и выскользнула из машины, потом обернулась и посмотрела на меня в открытое окно.

- Я буду здесь, - сказала она. - Чес, имейте в виду, я продолжаю считать вас самым милым мужчиной. Я начинаю лучше водить, правда? Скоро я смогу сдавать на права, да?

- У вас получается замечательно, - хрипло сказал я.

Сейчас я отдал бы все на свете, чтобы обнять ее и почувствовать, что ее губы отвечают на мой поцелуй. - О’кей, до завтра, - попрощался я.

Вернувшись домой, я долго размышлял над сложившейся ситуацией. Ее предложение прийти ко мне беспокоило меня. Я сказал ей, что мальчик, смотревший за домом, уходит от меня после семи. Было ли это с ее стороны намеком на то, что она готова ответить на мою любовь? Судя по всему, нет. Ведь она никак и никогда меня не обнадеживала.

Я провел бессонную ночь, размышляя. На следующее утро в конторе я был довольно рассеян и с облегчением убрал все со стола в конце дня.

Вошла Пат, неся мне несколько писем на подпись.

- Ради всего святого! Я думал, что уже подписал их все! - рявкнул я на нее.

- Всего несколько штук, - сказала она и положила письма на стол.

Я начал подписывать.

- Сейчас уже больше шести?

- Около половины седьмого. Ты уезжаешь, Чес?

Я пристально посмотрел на нее.

- Не знаю. Может, поеду поиграть в гольф.

- Надеюсь, ты хоть чуть-чуть отдохнешь. Ты не волнуйся так, Чес, ты прекрасно справляешься.

В любое другое время ее слова ободрили бы меня, но в теперешнем моем состоянии они только раздражали.

- Я не волнуюсь - резко сказал я. - До понедельника! - И, кивнув, вышел, оставив ее с широко раскрытыми от удивления глазами.

Когда я шел по коридору, из своего кабинета вышел Джо.

- Чес, подвези меня до остановки.

- О’кей.

Я не хотел, чтобы он ехал со мной, но не мог найти удобной причины для отказа, так как он знал, что по пути домой я проезжаю его остановку.

Мы вместе вышли к лифту.

Пока мы ехали вниз, Джо спросил:

- Едешь сегодня к Р. А.?

- Нет. Он отпустил меня на уик-энд. Я взял с собой телесценарий Вассермана. Хочу его просмотреть. То, что я успел прочесть, не так плохо.

- Почему бы тебе не отложить работу и не отдохнуть? - спросил Джо, когда мы пересекли вестибюль. - Ты становишься очень нервным. Что тебя терзает?

- Ничего меня не терзает, - коротко сказал я, прокладывая себе путь через запруженный народом тротуар к месту, где стоял мой «кадиллак». Джо сел рядом со мной.

- В последние два дня ты всем мылишь шею. Сегодня ты довел Патрицию до слез.

- Я три раза просил ее соединить меня с Вассерманом, а она не могла застать его на месте.

- Но она же не может творить чудеса.

Я завел мотор.

- Что это, Джо? С каких это пор ты стал меня критиковать?

- Так-так, - сказал Джо, откидываясь на подушку сиденья. - Нет уж, теперь моя очередь. О’кей, парень, если ты считаешь, что так ты станешь большим боссом, я не буду тебя останавливать, но послушайся моего совета и попробуй расслабиться. Уж очень ты налегаешь на работу.

Я знал, что он прав, и мне вдруг стало стыдно.

- Ты прав, Джо. Извини, старик. Я буду в полном порядке после уик-энда.

- Я сделал бы то же самое, - великодушно сказал Джо. - Работы у тебя сейчас, конечно, хватает. - И, сменив тему, продолжал: - Знаешь, я тебе завидую - такая красавица эта машина! Мне всегда хотелось иметь именно «кадиллак».

- Я заплатил за нее кучу денег, но она их стоит. Я пользуюсь ею уже восемнадцать месяцев, а она как новенькая.