Жена или жертва?..

Вместо этого я подошла к двери в нашу спальню и попыталась открыть ее. Она явно не была заперта, но что-то изнутри мешало мне. Я нетерпеливо толкнула дверь, и препятствие — потом выяснилось, что это был мой туалетный столик, — слегка отодвинулось. В это мгновение раздался громкий звук, как будто упало что-то тяжелое. Я сделала отчаянное движение, чтобы подхватить падающий предмет, но было уже слишком поздно. С грохотом, который всю оставшуюся жизнь будет стоять у меня в ушах, алебастровая головка упала на пол и разбилась вдребезги.

9

Я опустилась на колени перед осколками алебастра. Бледная от ужаса и потрясенная, плохо соображая, что делаю, я попыталась собрать кусочки полупрозрачного камня и приспособить их к тому, что еще осталось от скульптуры. Но все было тщетно. Алебастровая головка безвозвратно погибла.

Словно сквозь туман до меня донесся голос Гленна, спрашивающего, что упало. Я не могла выдавить в ответ ни слова, точно онемела. Мгновением позже по лестнице взбежала Гленда и остановилась позади меня в открытом дверном проеме.

— О нет! — закричала она, и я в отчаянии подняла на нее глаза.

Это подстроила она, догадалась я, но обвинят во всем меня. Таков был ее дьявольский план.

— Ты неплохо справилась — не так ли? — спросила я.

Гленда была великолепной актрисой. Удивление в ее темных блестящих глазах было настолько искренним, что могло ввести в заблуждение кого угодно.

— Я?! Какое я имею к этому отношение? Это ты все время ревновала Гленна к его работе, потому что он уделял ей гораздо больше внимания, чем тебе. И теперь…

— Что случилось? — раздался голос Гленна, поднимающегося по лестнице.

Я долго не могла заставить себя посмотреть ему в лицо, а когда все же сделала это, у меня возникло ощущение, что он смертельно ранен. Выражение его лица быстро менялось от любопытства к ошеломленному недоверию, которое сменили первые признаки боли, а затем полное отчаяние. Он отодвинул меня в сторону и склонился над своей разбитой вдребезги работой, лежащей на полу. Опустившись на колени, как перед могилой, он поднял кусок, который еще недавно был частью рта скульптуры, и молча посмотрел на него.

Мне показалось, что это я лежу на полу у его ног, разбитая вдребезги. Это меня никогда нельзя будет восстановить, собрать воедино и вернуть к жизни.

Перед моим внутренним взором промелькнула картина горящей гостиницы, и я подумала, что предпочла бы встретиться лицом к лицу со стеной огня, только бы не видеть, как умирает надежда на лице Гленна.

Словно не замечая моего присутствия, он повернулся к сестре.

— Как это произошло?

Гленда опустилась на колени рядом с братом и обняла его обеими руками.

— Любимый, не надо так! Не убивайся. Я знаю, что ты чувствуешь, и сама испытываю такую же боль. Какой же злобный и жестокий поступок она совершила!

Он позволил ей обнять себя, но потом отстранился и встал, глядя на меня. Теперь в его глазах был такой же, как у сестры, темный блеск.

— Лучше расскажи мне все, — сказал он.

Я была слишком потрясена, чтобы обдумывать свои слова.

— Когда я открыла дверь, головка упала и разбилась. Она была на этом туалетном столике. Кто-то специально поставил его сюда…

Гленн двинулся ко мне, и я не знаю, что бы он сделал, если бы Гленда не встала между нами.

— Успокойся, Гленн! Не делай глупостей! Дина просто слишком молода и глупа, чтобы понять, как дорога художнику его работа. Возможно, она сделала это не нарочно. Гленн, послушай меня!

Прислонившись к стене, я в ужасе слушала, что она говорит. Эта женщина, специально подставив меня, теперь делает вид, что искренне встала на мою защиту!..

— Возможно, твоей жене казалось, что головку нужно защитить от меня, и поэтому после твоего отъезда она принесла ее в вашу комнату. А когда она, словно глупый подросток, сбежала утром в окно, то просто забыла о том, что использовала скульптуру для того, чтобы заблокировать дверь…

— Прекрати! — пронзительно вскричала я, уже не в силах больше терпеть эти наглые измышления. — Прекрати лгать! Гленн, это неправда! Не верь ей! Я не делала ничего подобного!

Гленда печально улыбнулась, будто сожалея о моей вспышке.

— Я и не утверждаю, что все происходило именно так. Я просто хотела дать тебе возможность оправдать свой поступок, Дина. Жаль, что у тебя не хватило ума воспользоваться этим.

— Это она сама поставила ее сюда! — воскликнула я. — Я никогда не приносила головку вниз, Гленн, и не подпирала ею дверь. С какой стати я сделала бы такую глупость?

— Что ж, — спокойно сказала Гленда. — Если ты не принимаешь мое объяснение, тогда, может быть, скажешь мужу правду?

— Подождите минутку, вы обе! — Отчаяние в голосе Гленна росло. — Прекратите болтать глупости. Алебастровой головки все равно не вернуть. Моя работа… — Он сделал паузу, как будто у него не хватило дыхания. — Погибла навсегда! Но я хочу знать, что произошло на самом деле.

— Я не обманываю тебя! — ответила я. — Ты же знаешь, что я не способна лгать, Гленн. Прошу тебя, поверь мне!

Он вопросительно посмотрел на сестру.

— Это ты поставила сюда головку, Гленда?