Жена ювелира

– Ты ведешь себя как ребенок, Джейн. – На губах Дорсета играла холодная усмешка. – И к тому же, ей-богу, ты неправильно меня поняла. Я сказал: «Стань его другом», и именно это я имел в виду. Ты говоришь, что ненавидишь меня. Бог мой! Сейчас ты возьмешь свои слова обратно. – Он притянул ее за плечи. – Тебя же тянет к нему. Ты – бесстыдная шлюха. Ты устала от меня, и тебя тянет к Гастингсу.

Джейн с безумной яростью колотила кулаками по его груди.

– Ненавижу тебя! – кричала она, почти рыдая. – Ненавижу!

– Как это похоже на тебя, Джейн! Ты говоришь, что ненавидишь меня, а сама ведь любишь меня. Ты утверждаешь, что и Гастингса ненавидишь. Может, тебе неведома разница между любовью и ненавистью?

Постепенно она успокоилась, он притянул ее к себе и, нежно перебирая пальцами ее волосы, говорил:

– Разве я не самый ревнивый из мужчин? Разве я не предпочел бы страдать от мук забвения или умереть, чем допустить то, что ты должна сделать… то, что пришло тебе на ум?

Она попыталась высвободиться, но он не отпустил ее.

– Ты могла бы поговорить с ним, даже пообещать ему что-нибудь. Что значат обещания, когда человек доведен до отчаяния?.. Можно сказать ему, что Стиллингтон и герцог Глостерский сговорились и состряпали эту историю с женитьбой короля. Ручаюсь, верный Гастингс будет искренне предан маленькому королю, если ты его о том попросишь.

– Но они вовсе не состряпали эту историю, Томас.

– Прекрасно. Пусть себе Ричард продолжает идти к своей подлой цели. Мне что за дело. Но я не могу оставаться здесь и попытаюсь бежать. Меня, несомненно, схватят, водворят в Тауэр и будут пытать. А когда потом они захотят убить меня, то выведут на Тауэр-Грин, и ты, Джейн, будешь там, будешь смотреть, как моя истекающая кровью голова скатится на солому… Ты пожалеешь тогда, что не сделала ничего, чтобы спасти эту голову, которую когда-то любила, ведь ты действительно любила меня, Джейн.

– Я все еще люблю тебя, – промолвила Джейн.

– Нет, ты не любишь меня. Теперь я это знаю. Беда, как известно, не приходит одна. – Он поцеловал ее и потянул на кровать. Ему хотелось удостовериться в том, что он не утратил своей власти над ней. – Джейн, я слишком многого от тебя хочу. Ты не должна больше приходить сюда. Это очень опасно.

Он склонился над ней и вначале нежно поцеловал в шею, затем, изображая страсть, стал целовать ее все неистовее. С полуприкрытыми глазами она отвечала на его поцелуи. Приближался момент, когда для них не будет ничего, кроме неудержимого стремления друг к другу.

– Джейн, любимая, – прошептал он. – Ты привлечешь Гастингса на нашу сторону?

И тогда она ответила, что сделает все, о чем он ее просит.

– Бог мой, Джейн, – с облегчением вздохнул Дорсет, – я знал, что ты и вправду меня любишь. Я верил, что ты не подведешь меня.

* * *

Джейн одевалась с особой тщательностью, и выглядела она на редкость прекрасно. На ней было платье ее любимого голубого цвета, восхитительные волосы ниспадали на плечи. Ее возбуждало и радовало то, что она решилась склонить Гастингса к предательству. Ей казалось, что она изменилась с тех пор, как очутилась при дворе. Она – добросердечная, веселая и покладистая женщина – замышляет месть, и мысль об этом доставляет ей удовольствие. Как приятно сыграть с ним злую шутку, такую же, как он пытался проделать с ней много лет назад!

«Я грешница, – подумала Джейн, – я и вправду такая скверная, как говорят обо мне проповедники у собора Святого Павла».

Этим утром она как бы случайно встретила Гастингса, направлявшегося в замок Бейнард на совещание с Ричардом. Он поклонился, при виде ее лицо его осветилось радостью.

Джейн сказала ему:

– Добрый вам день, милорд! Прозвучало это гораздо любезнее, чем обычно.

– Добрый день, Джейн, – ответил он и добавил: – Ты выглядишь расстроенной. Что-нибудь случилось?

На его губах играла мягкая улыбка, а взгляд выражал острую тоску и горячую готовность помочь ей.

– У меня столько всяких проблем, милорд. А я глупая женщина, и у меня нет никого, с кем бы я могла их обсудить.

Это звучало как приглашение к разговору, и Гастингс не преминул им воспользоваться.

– Может быть, я смог бы тебе чем-то помочь?

Она возликовала, видя, с каким рвением он стремится прийти ей на помощь. Ведь она теперь никто, и все же он рад услужить ей. Он не смеялся над тем, что она лишилась своего влияния. Несомненно, в Гастингсе было что-то хорошее, но она не даст себя обмануть. Джейн не забыла прошлого и не позволит своей ненависти ослабеть.

– О, милорд, я не смею посягать на ваше время.

– Посягать на мое время!

Она заметила, что глаза его потеплели: в его взгляде читалось многолетнее страстное стремление к ней, в нем светилась такая надежда, какой она никогда прежде не видела.

– Когда, Джейн? – спросил он.

– Вы хотите сказать, милорд, что можете найти время для разговора со мной?

– Может быть, придешь сегодня и мы вместе поужинаем? Это доставило бы мне величайшее удовольствие.

– Вы добры ко мне. Но я полагаю, что если учесть все…

– Прошу тебя, Джейн, не вспоминай об этом. Мы должны забыть прошлое. Так я жду тебя в четыре часа?