Жена изменника

Он дышит горячо, приходит до денницы,
С клыками страшными и острыми когтями,
Он весь в шерсти густой и с хитрыми глазами,
Мужчина, а не волк, — погибель для девицы.

Перед самой смертью старуха схватила Марту за запястье и, притянув к себе, прошамкала непослушным, полуоткрытым ртом:

— Ты еще молода... бойся лжепророков, приходящих в овечьей шкуре... ибо это волки... а волки приспешники Зверя...

Когда Марта снова подняла голову, тетушка отошла в мир иной, а ее открытые глаза смотрели куда-то поверх дверной притолоки.

Вдруг Марта заметила, как по самой кромке леса, подобно воде, пробежавшей по камням, промелькнули быстрые тени, и Марта застыла неподвижно, судорожно вцепившись в подоконник. Во дворе ничего нельзя было разглядеть, кроме черных полос, чуть посветлее или чуть потемнее. Она пыталась уловить хоть что-нибудь, кроме тихого шуршания веток, царапающих крышу, но так и не заметила никакого движения по влажной земле.

Внезапно воздух прорезало отчаянное блеяние, тут же пресекшееся вспарывающим треском, какой бывает, когда с ткацкого станка срывают кусок ткани. Потом раздался глухой стук захлопывающейся дверцы, и сразу наступила мертвая тишина. Марта была уверена, что слышала блеяние овцы, но перед ней без всяких на то разумных оснований вдруг возникла ужасающая картина: любопытный и непоседливый Уильям выбрался-таки незаметно из дому. Страх отчаянно заколотился в сердце, когда она метнулась к двери и, распахнув ее, поняла, что забыла запереть дом на ночь. Споткнувшись на ступеньке, Марта вылетела во двор. Ей даже в голову не пришло, что ловушка могла захлопнуться либо слишком рано, либо слишком поздно и кровожадные хищники остались на свободе. В голове у нее была лишь одна мысль — о том, кто попался в клеть.

Подбегая к хлеву, она услышала низкий гортанный рык. Звук был совсем близко, но она ничего не видела между собой и клетью, которая в этот момент показалась ей такой же ненадежной, как плетеные кружева. До нее донеслись шум слабой борьбы и высокий свистящий звук, который мог принадлежать как ребенку, так и раненой овце, а потом опять треск раздираемой плоти. Внутри была кромешная темнота, как будто кто-то повесил черные занавеси, и она сделала еще два шага вперед, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть сквозь щели. И сразу же по ту сторону тонкой перегородки она услышала чье-то дыхание, осторожный долгий вдох и выдох, похожий на приглушенный стон, сопровождаемый энергичными чавкающими звуками.

— Отойдите, — напряженным голосом произнес Томас, появившись из темноты.

Марта услышала, как он выругался и крикнул Джону принести еще огня для ударника: запал на кремне потух.

Свет из открытого фонаря Джона теперь залил все вокруг, заполнив большую часть загона, но Марта никак не могла ни услышать, ни разглядеть волков в движущихся и распадающихся тенях, сосредоточенных в дальнем углу ловушки. Она осторожно прижалась к клети, вцепившись пальцами в грубый переплет стенки. Одним глазом заглянув внутрь, Марта скорее почувствовала, чем увидела бросившуюся на нее тяжелую, мощную массу.