Жена криминального авторитета

Родителей я видела лишь мгновение, проходя утром с питомцем к выходу. Несмотря на то, что они сделали, я всё же их дочь, а они мои родители. Поэтому я пожелала доброго утра и хорошего дня и ретировалась к двери. В ответ же я ничего не услышала, что больно меня кольнуло. Всё же я их дочь, и можно было хотя бы пожелать доброго утра, хоть оно таковым и не является.

С Алинкой мы встретились вовремя, а не как обычно, потому что она всегда опаздывает минимум на двадцать минут. И это меня порадовало. Впрочем, единственное за этот день.

Эта болтушка говорила, не закрывая рот, а я слушала её. Мне было приятно и радостно с ней общаться, слушать её. Мои мысли от этого не были пасмурными, как эта погода сегодня. И даже немного настроение приподнялось.

Пронина таскала меня по всем магазинам, а у меня уже ноги болели. И, конечно же, из всех бутиков она выбрала всего две вещи: одно платье-пиджак и джинсы, что облегали её ноги, как вторая кожа.

Уставшая и измотанная я пришла домой уже в пять вечера. Рассказывать Прониной о предстоящей свадьбе я не спешила, потому как ещё ничего не решено. Погуляла с Симбой и пошла готовиться к ужину, на котором познакомлюсь со своим женихом, а в будущем и мужем. Принаряжаться я наотрез отказалась — не было ни желания, ни сил, потому как за последние дни я вся перегорела. И мне просто нужно немного времени, покоя и уюта, чтобы вновь перезарядиться и хоть немного набраться сил, которые мне ой как понадобятся.

Для сегодняшнего вечера я выбрала нежно-голубое платье с оборкой внизу и рюшами на коротких рукавах-фонариках. Свои пушистые кудрявые волосы цвета тёмной пшеницы, достающие мне почти до поясницы, я заколола на макушке, оставляя сзади распущенными. Краситься не стала, потому как не любила, да и без макияжа моё лицо выглядит более детским. Может, он увидит, что ему подсовывают маленькую девочку младше восемнадцать лет, и откажется от этой бредовой свадьбы.

Ох, как бы мне этого хотелось.

Ровно в семь, как и предупреждала матушка, меня позвали вниз. Тяжело вздохнула. Всмотрелась в свои глаза, глядя в высокое, в полный рост, зеркало. Делать нечего, поэтому пришлось спускаться. Но перед этим увидела, как через зеркало на меня смотрит Симба.

— Красиво? — спросила у питомца.

В ответ мне громко гавкнули. Значит, красиво. Впрочем, я не сомневалась в этом ответе, потому как для своего верного друга я всегда красивая.

— Пожелай мне удачи, — вновь обратилась к своему чуду. И, конечно же, на меня снова громко гавкнули.

Это немного придало мне сил и смелости. И я двинулась вниз.

Спускаясь по ступенькам, я старалась не смотреть по сторонам, кажется, я даже боялась дышать. Сердце билось как сумасшедшее, потому что я всей кожей ощущала пристальный взгляд, но

боялась поднять глаза. Наконец я преодолела последнюю ступеньку и остановилась у подножия лестницы. Медленно, будто погружаясь в ледяную воду, я набрала воздуха в грудь и подняла голову. И в тот же миг забыла, как дышать, встречаясь взглядом с тёмным шоколадом.

— Познакомься, Аврора, — услышала где-то вдали голос родителя, глядя в глаза мужчины, который сейчас смотрел на меня пронзительно, как в ту нашу встречу в парке, и не могла отвести взгляд.

Моё сердце забилось ещё быстрее, пульс участился. По спине прокатилась волна жара, обдавая меня своим теплом. Я не могла в это поверить. Сделала глубокий вздох, да так и застыла, не шевелясь.

— Это твой будущий муж, а сейчас жених, Марат Зверев.

Глава 9

Аврора

Столбенею, не зная, что делать и что сказать. Превращаюсь в каменное изваяние, цепенея под взглядом тёмно-карих глаз. Не дышу, слыша глухие удары собственного сердца в висках: тук, тук… Пульс всё медленнее. Кровь отливает от лица, в глазах мутнеет, и я хватаюсь рукой за перила деревянной лестницы. Кажется, я вот-вот упаду в обморок.

Но моё движение возвращает мне способность дышать, и я наконец-то делаю вдох — мучительный и болезненный. Колючий воздух острыми шипами раздирает гортань и лёгкие, но я снова дышу, и мне немного легче. Сердце начинает биться по-прежнему.

Марат Зверев внимательно наблюдает за мной. Высокий и широкоплечий, сегодня он одет в тёмно-синюю костюмную двойку, пиджак распахнут, и я вижу белоснежную рубашку с небрежно расстёгнутыми верхними пуговицами. Он стоит напротив меня, засунув руки в карманы брюк, на левом запястье я замечаю массивные часы. Дорогие.

Его лицо не выдаёт никаких эмоций, он словно Кай, которого заморозила Снежная Королева — его самого, его сердце и душу.

От него невозможно скрыть ничего, и он прекрасно видит моё состояние. Но ничего не предпринимает, продолжая молча смотреть на меня.

Нет, не смотреть — рассматривать.

Взгляд тёмно-шоколадных глаз медленно проходится по всему моему телу, на мгновение задерживаясь на обнажённых коленках, скользит вниз до щиколоток и вновь возвращается к лицу. От этого появляется странное ощущение, будто кто-то водит лёгким пёрышком по моей коже. Мне хочется закутаться в плотный тёплый плед, только бы он прекратил это разглядывание.