Жена кузнеца

Мы разговаривали с Сонькой, она рассказывала, какой у них дом, какая замечательная плита и они вместе с сестрой Ярослава ее уже опробовали. Она ,конечно, надеялась, что когда- нибудь у них будет такой же умывальник, как у нас.

 - Не переживай, мы с тобой сходим к тому мужичку на рынке, что нам продал краник и попросим привезти такой же и у тебя тоже будет умывальник.

- Лада, у меня на это нет денег.

- Так он сразу и не привезет. В лучшем случае весной. К тому времени мы с тобой еще навяжем носков и продадим.

Сонька заулыбалась. Приятно было смотреть на ее сияющее лицо и я радовалась, что у меня здесь есть такая близкая подруга, почти как сестра. С Лизкой мы так близки не стали.

Она еще немножко со мной постояла, поговорила и пошла собирать свою посуду в новый дом. Я посмотрела на Мишутку, он догонял кота, а тот как с мышкой с ним играл. Убегал от него, прятался, потом нападал и опять убегал. Мишутка бегал за ним и смеялся, со звуком, как звенят маленькие колокольчики.

Я понаблюдала за ними и продолжила стирку. Я задумалась о скорой поездке в город, и в какой-то момент раздалось на улице ржание коня, потом я услышала топот, крики, грохот телеги и визги женщин. Потом раздался глухой удар и страшный крик. Я вытерла руки и побежала на улицу, за дом, откуда доносились крики. Я увидела, как неслась по улице телега с конем и люди от нее шарахались в разные стороны, никто не пытался ее остановить. Потом увидела, как закрывая рот рукой, бегут Лизка с Паулиной со стороны рынка, и куда-то смотрят в сторону. Я перевела взгляд на то место, и у меня все похолодело внутри. Я увидела в пыли, которая поднималась от дороги, лежащего Мишутку. Я побежала к этому месту,  где он лежал, как – то неестественно вывернутой рукой и наклонив голову набок. В руке сжимал кристалл, глаза его были закрыты.  Прямо из раны на голове у него лилась кровь, и уже весь висок был в крови. Я зажала одной рукой рану, другой оторвала кусок ткани от фартука и приложила к ране.

- Лиза, за Севериной, бегом! – Кричал Никита у меня над ухом. Он наклонился, ощупал ручки и ножки Мишутки, выпрямил завернутую руку, она повисла как тряпочка. У меня слезы лились из глаз, я послушала его сердечко, оно еле стучало.

- Мишутка, солнышко! Очнись, ну пожалуйста. Ну что ты, маленький мой, мама с тобой. – я уговаривала его открыть глаза, а сама заливалась слезами. Я подняла его к себе на руки.

В этот момент толпа, что собралась за моей спиной расступилась и передо мной на колени села Северина. Взяла у меня его из рук, положила на покрывало и стала водить руками над Мишуткой и сканировать его состояние. Меня сзади за плечи взял Никита и прижал к себе. Он хотел меня отвернуть от всего, чтобы я не видела этого ужаса, но я хотела смотреть и увидеть, что сейчас мой малыш очнется и улыбнется.

Северина остановила кровь, текущую из головы и очень напряженно водила возле головы, это было по моим меркам очень долго и ничего не менялось. Потом она провела ладонью по его лицу, наклонилась, взяла его ручки, положила их ему на грудь и поцеловала в лоб Мишутку. Опустила руки, подняла на Никиту глаза и еле заметно качнула ему головой, по щеке у нее катилась слеза.

Я не спускала с нее глаз и все поняла, но мозг не хотел принимать эту информацию. Я не хотела в это верить! Только не это! Мой мальчик! Мой малыш!

Я услышала свой вопль:

- Нет!!!! –и провалилась в темноту.

38 глава.

Я не помню ничего в тот день. Все было как в тумане. Как будто не со мной. Как меня привели в чувства. Как принесли Мишутку в дом. Его помыли и переодели. Я помню, как взяла его на руки, дальше провал, потом помню, как  я сидела на полу и качала на руках Мишутку. Мне казалось, что он спит. Он был такой маленький, такой худенький. Я  что-то ему рассказывала, говорила, что он проснется, и мы пойдем на речку камешки бросать, ведь я обещала ему после стирки сходить с ним на берег.  Он был очень холодный, мне казалось, что он просто замерз, и от этого я еще больше его заворачивала в белое покрывало, что мне дала Лиза. Закутывала его маленькие ручки и ножки. Гладила по его пухлым щечкам, мне казалось, что он сейчас откроет глаза, и я увижу его улыбку. Я пела ему колыбельную и качала его, слезы текли, но рыдать я больше не могла. В груди была просто тупая боль.

В дом зашел Никита:

- Пора, Лада!- он наклонился ко мне, взял у меня из рук Мишутку и вышел из дома. Я опустила руки и голову и расплакалась. Сонька и Лиза подняли меня с пола. Лиза накинула на меня черное покрывало, и мы вышли во двор. Мы медленно спускались к реке, впереди шел Никита, я видела его сгорбившуюся спину и белое покрывало, которое свисало до ног. Сонька держала меня за талию и вела к реке. Лизка плакала и гладила меня по спине.