Жена, любовница, подруга...

Однако прежние подружки Халима уже стали взрослыми благоразумными женщинами и не пожелали провести остаток ночи с архитектором в приватной обстановке. Лариса ответила поговоркой, что в одну реку не входят дважды. Та, что учила арабского студента кататься на лыжах, сказалась больной, а Ника просто сказала короткое «нет», сопроводив отказ улыбкой.

Вышли на улицу. С неба падала едва заметная пороша, однако снежинки таяли, коснувшись тротуарной плитки. Тепло, но промозгло. Халим жестом руки подозвал несколько такси, дежуривших у ресторана. Женщины садились в машины и уезжали. Халим – он был в светлой дубленке и в белой вязаной шапочке – слегка касался пухлыми губами щеки каждой гостьи.

Выяснилось, что Ларисе и Нике по пути – обе жили у Нарвских ворот, – и они сели в одно такси. Уже сидя в машине, Лариса вдруг спросила:

– Халимчик, ты теперь не носишь ушанку? Она тебе когда-то шла!

– Я не хочу быть белый ворона, Лара! – сверкнул улыбкой архитектор и глубже натянул на голову свою белую шапочку – а длинный нос его, как клюв орла, показался теперь еще длиннее. Араб страдал от русского холода, даже умеренного, как нынче.

Проводив последнюю даму, Халим решил пройтись по Невскому и вернуться в отель. Центральный проспект сверкал огоньками праздничной иллюминации. На растяжке красовалась цифра «2007», рядом шли другие гуляющие. Вдоль нарядно украшенных, освещенных витрин магазинов Халим шел без опаски. Весь в светлом, с черной бородой, он и сам выглядел новогодним персонажем – Дедом Морозом наизнанку. «Ночные бабочки» сразу угадывали в нем иностранца и подавали арабу, определенно королевской крови, ясные знаки. Но архитектор не имел обыкновения платить за любовь, он готов был делать только подарки, а потому шел не останавливаясь. Он удалился от оживленной части Невского на достаточное расстояние. Прохожих тут стало меньше, а проституток больше.

* * *

А Ника и Лариса ехали в сторону Нарвской Заставы. Ника поинтересовалась у спутницы, что это за романтическая история, на которую намекал Халим. Лариса отмахнулась:

– А-а! Я тогда совсем девчонкой была. Дурочка, одним словом! А ты смотри, Ника, будь осторожна с ним. У него там, поди, пять жен на родине.

– Насколько мне известно, только две, – поправила ее Ника, задетая нравоучительным тоном Ларисы, и тут же коварно спросила: – Лариса, а ты у Беломорцевых давно была?

Лариса проницательно посмотрела на соседку. Татьяна что-нибудь ей рассказывала? Неужели она подозревала о ее связи с Дмитрием? Однако теперь это не имеет ровно никакого значения, утомительные путы разорваны. Теперь Лариса чиста перед всеми и собой, она встречается с холостым мужчиной.

– Я вообще Беломорцевых раз в году вижу. С Таней мы больше по телефону общаемся. Про дела ее мужа знаю только то, что она мне расскажет. А кстати, Никуля, – бросила пробный камень Лариса, – наша романтическая подруга по-прежнему о Германе Леонидовиче, вашем начальнике, грезит?

– Грезит о Германе Леонидовиче?

Вопрос поставил Нику в тупик. Однако она тут же вспомнила, что и сама замечала, как неестественно держится Татьяна Сергеевна в присутствии директора. Неужели Татьяна не любит мужа? А Ника еще жалела ее, когда узнала, что Дмитрий ей изменяет с Ларисой. Выходит, его тоже есть за что пожалеть. И тут же она непроизвольно отодвинулась от Ларисы: ей была неприятна эта лгунья. Сумела так изощренно перевести стрелки со своей персоны на подругу, выдав ее сердечные тайны. Но как далеко зашли отношения Татьяны и шефа, об этом оставалось только гадать. Вскоре такси остановилось у дома Ники, и она, заплатив свою часть, вышла на тротуар.

* * *

А Беломорцевы эту новогоднюю ночь провели вдвоем, если не считать тещи. Но старушка, встретив с дочерью и зятем Новый год, отправилась спать. Супруги даже не принарядились ради праздника, так и сидели за столом в домашних спортивных костюмах. Скучая, оба лениво что-то жевали перед гремящим телевизором: на всех программах мельтешили одни и те же поп-группы.

– Зря мы, Дима, с тобой дома остались! – усиливая голос, чтобы перекричать телевизор, сказала Татьяна. – Надо было с кем-нибудь объединиться, все не так тоскливо было бы.

– А что ж ты подруг не позвала?

– У всех свои планы. Я приглашала Ларису, но она отказалась. Наверно, со своим Степаном праздник встречает. Я звонила ей, все телефоны молчат. Наверно, они со Степаном…

Дмитрий схватил телевизионный пульт и уменьшил громкость звука.

– Подожди, ты о каком Степане говоришь? Не о том ли, что у меня в фирме монтажником окон работает?

– Да, она говорила, что ее новый друг, кажется, у тебя работает.