Жена Майкла

— Взгляни с моей точки зрения, Газельи Глазки. Что-то чересчур все загадочно. Сама понимаешь. Придется объяснить, кто ты и что задумала.

— Они меня называют Лорел, женой Майкла. А остальное я объясню…

— Что значит — называют? А сама не знаешь разве?

— Харли, сейчас некогда, вечером объясню. Пожалуйста, приезжай!

Очень слышным шепотом он выругался, а потом хихикнул.

— Дурак, я конечно, но… о'кей… Чтоб никто не посмел сказать, будто я пропустил шанс нагадить Деверо. Где встретимся?

— У стены дома, на дороге. Дом сумеешь разыскать?

— Да я его знаю. Припаркуюсь у подъездной, а дальше пешком поднимусь. Чтоб мне треснуть, я и в мыслях не имел, что свяжусь с кем-то из Деверо. Минутку! Но ты вроде бы знать их не знала! Расспрашивала…

— Мне уже надо класть трубку, Харли. Пожалуйста, приезжай!

Все направлялись через двор к дому. Майкл с Джимми на плечах.

К ним присоединилась Консуэла.

Когда они вошли, Лорел сидела в холле, и все, кроме нее, попрощались с Майклом: он уезжал на базу. На нее он даже не взглянул. Легко поцеловал Консуэлу в лоб, обнял сына и ушел. Унимать слезы Джимми досталось на долю Консуэлы.

Вечером Лорел побросала в сумочку расческу, зубную щетку, пасту, губную помаду и деньги. Переодевшись в брюки, свитер, туфли без каблуков и теплую куртку, она расхаживала по спальне в ожидании полуночи. С собой она забирает только самое необходимое. А роскошные, купленные на деньги Деверо, наряды ей ни к чему. Там, куда она едет, к обеду переодеваться не надо. Что ей жалко — так это флакон пенного масла — но слишком велик, не влезает в сумочку.

Осторожно приоткрыв дверь, она взглянула на часы над телефоном. Еще только одиннадцать. Сняв куртку, она присела на кровать и стала ждать.

И взбудораженная, и подавленная. Какое облегчение избавиться наконец от всей этой семейки, от Майкла. Конечно, поступает она дурно. Но ведь все станут счастливы, если она уедет. И она сама в том числе. Так чего дурного осчастливить всех? Майклу она явно не нужна. А Клэр позарез нужен Майкл. Ну так, пожалуйста! Пусть получает его! Хотя что он в ней находит, уму непостижимо.

И Джимми без нее будет лучше. У него есть Консуэла, отец: они любят его, а позаботится о нем Клэр. Богатая семья обеспечит мальчика всем. Неблагополучная мать ему определенно ни к чему. Вдобавок, я вовсе не убеждена, что я ему мать, И до смерти боюсь его отца. Ничего тут не склеится. Никогда и ни за что!

И она снова принялась расхаживать по комнате. Не хочу я быть Лорел. Она такая никчемная… бросить родного ребенка! Не желаю быть ею!

Она очутилась перед двойным зеркалом, перед отражением, к которому никак не могла привыкнуть. Припухлые по-девичьи губы, что совершенно ей не нравится, а в глазах, некогда пустых, выражение опасливости и подозрительности. Или это фокусы туши? Поглядите-ка, что они со мной натворили, и всего за одну неделю… Она становится похожей на Лорел… инфантильная, эгоистичная. Поклясться могу, что всего неделю назад я была совсем иной!

Повинуясь импульсу, да и заодно коротая время, она кинулась осматривать ящики комода, забитые одеждой, купленной ею в Таксоне. Но остальные ящики — пусты. Лорел оглядела комнату. Если Майкл и хранил память о Лорел, то, скорее всего, вещицы исчезли вместе с остальными. В прикроватном столике резного дерева нашлась только шкатулочка с четками. А вернее — он и не сберег ничего, напоминавшее о ненавистной Лорел.

В шкафу Майкла пусто, ей пришлось встать на пол одежного отделения, чтобы дотянуться до полки над вешалками. В одном углу Оказались две обувные коробки, кое-как вытянув их, она бросила их на пол. Опустившись рядом на колени, стряхнула пыль с рук на красный ковер.

В первой коробке — разные мелочи. Ей было неловко залезать в жизнь Майкла. Удостоверение об окончании католической Академии, еще одно — об окончании колледжа Университета Аризоны в Таксоне. Пожелтевшее газетное фото мужчины с мальчиком на резиновом плотике в бурных волнах и надпись:

 «ПОЛ ЭЛИОТ С СЫНОМ МАЙКЛОМ ДВЕНАДЦАТИ ЛЕТ ОХОТЯТСЯ НА БЫСТРИНАХ РЕКИ КОЛОРАДО».

 Две модели самолетов, у одной сломано крыло.

— Сняв крышку с коробки, Лорел увидела три кольца, бумажник и Дамские часики. Она положила кольца на ладонь. Не то белого золота, не то платиновые: два обручальных, а третье — крупный бриллиант-солитер. Свадебное кольцо Лорел и обручальное, а большое — обручальное Майкла. Бриллиант и маленькое обручальное пришлись впору на безымянный палец. Быстро стянув кольца, Лорел взяла бумажник.