Жена миллиардера

— Ева и Настя, — засияла Лида. — Это же классно, Даша!

— А если мальчик?

— Если мальчик, мы что-нибудь придумаем, — пообещала сестра.

На следующий день мы с Максимом поженились. Природа подарила нам отличную погоду — солнечные лучи играли с красными и золотыми листьями, парк сверкал своим величием в новом облике, а я в белоснежном платье и фате держала под руку своего избранника у маленького вагончика, гордо именуемого храмом.

На церемонию собралось совсем немного народа — кто-то из сотрудников строительной компании, активисты дедушкиного сообщества и вся наша большая семья. Да, теперь у нас была одна семья — Колышевы и Смирновы больше не враждовали. А я, как и обещала Максиму, на гражданской церемонии взяла его фамилию, получив взамен обручальное кольцо на палец.

Пожилой священник, работающий на два храма, распахнул нам двери вагончика и улыбнулся. Переглянувшись, мы смело шагнули внутрь. Родственники двинулись за нами следом.

Обряд длился почти час. Лида и мама умилительно пускали слезу, бабушка с дедушкой стояли чуть дальше, чинно склонив головы, а мой папа притих рядом с родителями и младшим братом Макса.

Меня периодически потряхивало от волнения, но я планировала провести рядом с Максимом всю свою жизнь, рука об руку, и венчание в храме было лишь еще одной ступенью, данью традиции, которые так чтили Колышевы-старшие.

Громко звенели колокола, извещая город о том, что отныне еще одна пара обрела благословение Бога. Мы с Максимом выпускали белых голубей на пороге вагончика и принимали поздравления от друзей и родственников.

Я так и не попала в Париж той осенью. Но не было ни одного человека счастливее меня. Обновленный парк сверкал новыми каруселями, уточки чинно плавали в озере, а мы с Максимом ждали нашего ребенка.

На Рождество в семье царил жуткий переполох — процедура УЗИ показала, что Лида ждет мальчика. Она горько плакала, уткнувшись маме в плечо, потому что рухнула ее мечта о маленькой девочке, а Игоря так раздуло от счастья, что он не смог застегнуть свой выходной пиджак.

— У меня будет сын! Сын! — с гордостью кричал на каждом углу дома наших родителей он, и холодный январский воздух сотрясался от его радостных воплей.

— Как же мы его теперь назовем? — изо всех сил оттирая слезы с опухшего лица, всхлипывала Лида.

— Я думаю, счастливый папа придумает, — понимающе похлопал Лиду по плечу Максим. А я улыбнулась. Какая разница — мальчик или девочка?

В середине марта Лида родила сыночка, и в апреле я стала крестной мамой маленькому Михаилу.

Макс, встав у руля строительной компании отца, больше никому не давал спуска и остервенело застраивал новыми домами улучшенной планировки всю округу. Более того, он добрался до дедушкиного общества, модернизировав его в совершенно иную структуру, отвечающую его интересам.

К началу лета его счета в банке достигли той самой заветной цифры, и я все же стала женой миллиардера, хотя к тому моменту совсем не преследовала эту цель. Она казалась мне смешной фантазией школьницы, не имеющей ничего общего с реальной жизнью.

А восемнадцатого июня в родильном отделении нашей больницы на свет появилась чудесная девочка Настя. Она весила всего три килограмма двести грамм, но мне казалось, что в мире не было ребенка прекраснее этого маленького красного комочка в розовой шапочке и байковой пеленочке с котятами.

Я прижимала комочек к груди и боялась дышать от счастья, потому что именно в тот миг держала на руках свою настоящую мечту — ребенка от любимого мужчины. Мечта стать женой миллиардера казалась глупым фарсом. Деньги — это очень приятная перспектива, но за них нельзя купить жизнь и ребенка. Самое настоящее счастье совсем в другом. Оно материализовалось в том, что я прижимала к сердцу — в моей маленькой дочери.

Эпилог

Три года спустя

— Миша, выбрось этот камень! Выбрось, кому говорят! — со всех ног неслась от лавочки к озеру Лида.

Я бежала за ней следом, потому что моя прекрасная девочка Настя — обладательница той самой Колышевской хрупкости и волшебных веснушек, которые так любил ее отец — с особым рвением помогала двоюродному братику выдергивать камни из грязи. Ее маленькие ручки были безнадежно испачканы, и она испуганно принялась вытирать их о свои брючки и курточку.

— Настя, ты же девочка… — присев рядом с дочерью на корточки, с отчаянием распаковывала я пачку влажных салфеток. — Вот как мы сейчас к бабушке поедем? Что она скажет?

Конец сентября в этом году выдался дождливым и теплым, и это не могло не сказаться на предпочтениях наших детей. А сегодня был особый день, потому что именно сегодня по настоянию обеих сторон мы с Максимом должны были отправиться в путешествие. Нас ждал уютный отель в Париже и семь дней безмятежного счастья — ведь маленькую Настеньку мы решили вероломно оставить родственникам. И вот наша с Лидой прогулка в парке перед поездкой к Евгении Григорьевне увенчалась провалом — Настенька перепачкалась с головы до ног.

— Ладно, поехали. Отмоем тебя у бабушки, — махнула рукой на готовую разреветься дочку я.