Жена моего брата (СИ)

— Феликс… — сказала Эмили и крепко прижалась к парню. — Ты так вырос.

— Что тебе здесь нужно? — фыркнул парень и отстранил от себя мать.

— Я приехала помочь Адриану. Не волнуйся, после развода с вашим отцом, я уеду.

Феликс чуть нахмурился и вошёл в глубь комнаты. Адриан вчера ему всё рассказал, но вот что-то всё равно вызывало к ней недоверие. Чтобы узнать, врет она или нет, нужно узнать у Габриеля. Скажет ли он правду своим сыновьям или в очередной раз соврёт? Повзрослев, старший брат научился видеть людей насквозь. Теперь он может различить где врет отец, а где нет, но он уже привык к тому, что тот, постоянно врет.

— Когда к отцу собираетесь наведаться? — развалившись на диване, сказал Феликс.

— Вообще-то сейчас. Я всё ночь собирал документы и сейчас еду к нему с мамой.

— В случае чего, я помогу. Пока я жила в Америке, то выучилась на юриспруденцию.

— Ладно, я с вами. — вздохнул парень и встал с мягкого дивана. — Поехали.

Они вышли из номера и направились к машине Феликса. Эмили с изумлением рассматривала своего старшего сына. Он катастрофически был похож на Габриеля; глаза, цвет волос, телосложение, вот только причёска другая.

Адриан вспомнил, что забыл один документ в номере и сразу поспешил вернуться. Пока Феликс и Эмили сидели в машине и ждали младшего Агреста, между ними было молчание, которое вскоре и разорвала женщина, заправляя за ушко сына выступившие блондинистые пряди волос. От такого действия, парень испуганно дернулся и всячески пытался убрать руку своей мамы, показав свою злость, но тщетно. Эмили продолжала уже гладить по голове парня. Она широко улыбалась, смотря, что ее сын уже перестал сопротивляться.

— Что за лицемерная материнская ласка? — пробормотал Феликс.

— Это искренняя ласка и любовь. Жаль, что ваш отец вам ее не дал.

На такое заявление он не смог ничего ответить, ведь Эмили была права. Сейчас он даже не станет как-то оправдывать Габриеля. Было приятно снова ощущать на себе тепло заботливых материнских рук.

Дверь машины открылась и на переднее сиденье сел Адриан, держа в руках стопку бумаг. Юноша улыбнулся и они тронулись с места.

По приезду к особняку, где они проживали, нахлынули не самые приятные воспоминания. Жажда отомстить отцу за испорченные детские годы без матери, терзала душу парней. Сыновья судятся с отцом — ничего страшнее больше не услышишь.

Семья вошла дом. Эмили была очень удивлена, что здесь все осталось на своих местах. Все тот же стиль прихожей, та же мебель и картины.

На шум в прихожей, Габриель вышел из своего кабинета. Сердце тревожно застучало, когда он увидел свою жену, которой так яростно угрожал лишением родительских прав. Она была со своими сыновьями, и по сей видимости, они уже знали всю правду.

Мужчина будто снова, как подросток, по уши влюбился. Глаза не верили увиденному. Та, его единственная женщина, была от него в нескольких шагах. Он прекрасно помнит, как один ее вид, сводил сума черствого парня. Да что там сводил, до сих пор сводит. Грациозная, утонченная и прекрасная.

— Эмили? — прошептал он ее прекрасное имя.

Прежние обиды унесло подобно сильному ветру. Единственное, что сейчас хотел Габриель, так это обнять жену, вот только этого же огня он не видит в ее зелёных глазах.

— Я жду тебя завтра в ЗАГСе.

Он забыл, что завтра у них должен состояться долгожданный развод. Сердце не желало отпускать свою первую, и возможно последнюю любовь.

— Эмили, прости меня за все. — раскаивался Габриель, но женщина смотрела на него скептически.

— Габриель, прости, но так будет лучше всем. Твоё недоверие погубило нашу семью, а в особенности наших детей. Из-за тебя, они не знали любви, родительского тепла и ласки.

— Скажи, это правда, что ты маме угрожал? — нахмурился Феликс.

После долгого молчания, Габриель наконец, кивнул. Этот кивок отдался болью где-то внутри. Понять, где было больно, просто невозможно. Ладони Феликса сжались с силой в кулаки, причиняя себе боль, тем самым не давая показать свою слабость в виде слез.

— Лучше бы ты нас в детский дом сдал! — рявкнул парень. — После всего этого, не жди меня в этом проклятом доме.

Феликс вышел из особняка, направляясь к своей машине. Впервые ему было по настоящему больно и обидно. С глаза стекла слеза отчаяния. Если бы он только знал, он мог бы что-то исправить. Почему Агрест чувствует вину на себе? Может потому что всё это время, он потакал своему отцу и был пешкой в игре?

В это же время.

— Предлагаю тебе сделку: ты не подаёшь никакое заявление на семью Дюпен Чен, а я не подаю в суд на тебя за не выплаченную заработную плату.

— Я согласен.

Вечер. В Париже вот уже начало прятаться солнце за горизонт, окрашивая город в тёплые оранжевые тона. Люди уже ехали с работы домой, из-за чего весь общественный транспорт был переполнен.

Бриджит попросили сегодня задержаться на работе, а она как всегда не смогла отказать. Постепенно на улице уже начало темнеть и она как раз закончила со своей частью работы. В офисе уже не было ни живой души, не считая охранников на первом этаже.