Жена моего мужа

Так и не узнав от словоохотливой женщины ничего нового, я вышла на улицу и с трудом вдохнула наполненный немыслимой вонью воздух. Кто такой этот таинственный Круглый? Ну не становиться же посередине проспекта с криком: «Круглый, отзовись!» Хотя почему бы и нет? Мысль заработала с бешеной скоростью. Если все пойдет как надо, вечером познакомлюсь с таинственным мужиком!

В ближайшем магазине купила две тысячи яиц. Картонные коробки в «Вольво» носил местный грузчик, пьяноватый мужичонка лет пятидесяти. На десятой коробке он не выдержал и поинтересовался:

– Куда тебе столько?

– Пасху справляю, – не моргнув глазом ответила я.

Мужик замолк, потом протянул:

– Дык, ведь уж отгуляли давно, еще весной…

– Я буддистка.

Грузчик крякнул и пошел в магазин. Перегруженный «Вольво» тихо покатил вперед.

Место для торговли выбрала бойкое – возле одного из выходов метро «Динамо». Небольшая площадка сплошь забита лоточниками, стояли и два «яичника». Вытащив из «Вольво» пару ящиков, я пошла взглянуть на цены конкурентов.

Так, у одного – 12 рублей, у другого – 11.50. Чудесно. Вырвала листок из блокнота и написала: «Яйцо свежее, 6 рублей». Через секунду затормозил первый покупатель, простоватая женщина с измученным лицом.

– Небось тухлые, – констатировала она.

– Почему? – изумилась я.

– Кто же хороший продукт по такой цене отдаст?

– Без посредников работаю, прямо с фабрики.

Но баба покачала головой и отправилась отовариваться к другому лотку. Ну не дура ли? Но уже через десять минут ситуация изменилась. Выросла небольшая очередь. Люди хватали дешевые яйца укладками. «Яичники» заволновались и начали переговариваться. Чтобы окончательно сломить их, достала мобильник, потыкала в кнопки и прокричала изо всех сил: «Федька, вези грузовик, яички нарасхват».

Через пару секунд около меня возник толстомордый одышливый мент:

– Санитарную книжку, сертификат качества, разрешение на торговлю…

Я вытащила сто долларов и всунула в протянутую руку:

– Вот!

Милиционер аккуратно убрал бумажки и пошел прочь, потом обернулся и крикнул:

– Будет кто из наших приставать, скажи, что Филимонов разрешил!

Чудесненько, одной «крышей» уже обзавелась, но мне нужна другая. Она не заставила себя ждать. Тощенький парнишка с личиком волчонка нагло пролаял:

– Кто же разрешил тебе твои сраные яйца тут ставить?

– Сраные яйца здесь только одни – твои, – мило ответила я, – а разрешил Круглый. Вот зачем – не твоя печаль. Веди старшего, не мое дело с шестеркой разговаривать.

Парень стрельнул по сторонам злобным, крысиным взглядом, но ушел. Я продолжала раздавать направо и налево укладки.

– Милая, – раздался над ухом приятный грудной баритон, – что это вы по поводу Круглого толковали, никак не поймем.

Я оглядела говорившего. Мужик между тридцатью и сорока, губы улыбаются, но глаза неприятно тусклые, во рту не хватает пары передних зубов, на среднем и безымянном пальцах вытатуированы перстни. Похоже, этот рангом повыше, чем подходивший раньше крысеныш.

– Мне на эти яйца наплевать с высокой колокольни, – махнула я рукой, – хочешь, сейчас все каблуками передавлю?

– Ты чего, психопатка? – изумился браток. – Просто спросил. Порядок тут такой, чтобы чужие не путались.

– Вот что, братан, – вспомнила я тюремные уроки, – найди Круглого и скажи, что у метро «Динамо» жена Полянского торгует яйцами. Да еще добавь, мол, знаю, куда миллион долларов делся. Станет интересоваться, где сам Максим Андреевич, так сообщи: в Бутырке, сотая камера, да у окна, а не у параши.

Мужика смыло в момент. Краем глаза я наблюдала, как он говорит с кем-то по мобильному. Яйца закончились. Сев на пустые коробки, вяло говорила жаждущим, что грузовик застрял в пробке. Народ верил и начал составлять очередь.

Протекло минут тридцать. Вдруг на проспекте затормозила грязная по самую крышу, раздолбанная «копейка». Номера, стекла – все заляпано. Даже странно, в Москве уже несколько дней не шел дождь. Из-за руля горе-машины вылез парень лет тридцати и, весело улыбаясь, двинулся ко мне. По тому, как подобрались и примолкли лотошники, я поняла, что явился главный.

– Вероника Михайловна, – церемонно осведомился приехавший, – Круглый к вашим услугам, в чем вопрос?

Я оглядела его с головы до ног – джинсы и рубашка от «Лагерфельда», ботинки фирмы «Пазолини», черные очки от «Диора», а вот часики – самые обычные «Сейко», не заработал еще на приличные.

– Вероника в морге, Максим Андреевич, убивший ее, в тюрьме, а я здесь с информацией о больших деньгах, везите к Круглому.

Парень вздохнул, по его лицу стало понятно, что сообщение об убийстве в новинку. Он вернулся к машине, кратко переговорил с кем-то и поманил меня пальцем.

Дверца распахнулась, в салоне обнаружился еще один парень, совсем молодой, весь в черном, как могильщик.

– Садись, – кивнул он на сиденье.

– Нет, поеду за вами следом на своей машине.

– Сказано – садись, – сообщил могильщик, – ежели велят, назад привезем, а не велят, так и «вольвешник» тебе ни к чему. Трупу тачка без надобности.