Жена моего мужа

Еще час ушел на поиски местного начальства. Наконец пришли одышливая тетка лет пятидесяти и сравнительно трезвый мужик. Милиционеры принялись ломать дверь. Много усилий не потребовалось. Пара ударов, и тоненькая дверь, державшаяся на паршивом замке, распахнулась. «Аромат» усилился. Патрульные переглянулись и пошли в комнату. Я, отпихнув домоуправшу, рванула на кухню и увидела их обеих.

Голова Рады Ильиничны неловко лежала на столе между опрокинутыми чашками. Танечка сидела, привалившись к плите, глаза широко распахнуты, нижняя челюсть отвисла. Лицо девушки покрывали какие-то жуткие пятна, голые ноги приобрели зеленоватый оттенок. И кругом тучи мух.

Я почувствовала, что теряю сознание, и шагнула назад, в коридор. Один из милиционеров отодвинул меня в сторону и заглянул в кухню.

– Ёксель-моксель, – сказал он, снимая фуражку, – значит, так, идите в комнату и ждите.

Ни за что! Надо как можно быстрее бежать отсюда.

– У подъезда посижу, – просипела я, закрывая лицо платком, – запах жуткий, сейчас стошнит.

– Ладно, – махнул рукой патрульный, – только никуда не уходите. Вы – главный свидетель.

Замечательно, как раз и не хочу им быть. На ватных ногах выпала из подъезда. Отвратительный московский смог показался чудесным ароматом. «Вольво» послушно тосковал в тени. Я прыгнула за руль и помчалась к метро «Университет» на квартиру к Жене Поляковой.

И опять на звонок в дверь раздалось молчание. В ужасе я села на ступеньки и принялась усиленно принюхиваться. Пахло как всегда: кошками, щами и бесконечной стиркой. Скорее всего девушка на факультете или пошла в библиотеку… Но тут зажужжал лифт, и на лестничную клетку ступила Женечка. В руках она держала большую бутылку минеральной воды.

– Меня ждете? – удивилась студентка.

– У вас есть фотография Яны Соколовой?

– Да, – протянула девушка, отпирая дверь, – нас мальчишки в буфете сняли, а зачем снимок понадобился?

– Господин Полянский просил в тюрьму передать.

– Вот бедняга, – вздохнула Женя, роясь на книжных полках.

Наконец фото отыскалось. За столом сидят три улыбающиеся девчонки.

– Вот это Яна, – ткнула пальцем Женя в самую некрасивую.

Треугольное худенькое личико рахитичного ребенка. Тонкий, слегка длинноватый для миниатюрной мордочки нос и бледные губы. На голове ежик рыжих волос. Хороши только глаза – большие, ясные, умные. Ей бы постричься по-человечески, да попробовать легкий макияж… Чем же взяла Макса? Неужели Полянский разглядел под непрезентабельной внешностью тонкую душу? Ох, не похоже на экс-супруга. Жен подбирал всегда исключительно по экстерьеру. Даже типаж знаю: высокая, стройная, глуповатая блондинка с личиком Барби. Впрочем, я ведь выпала из привычного ряда.

Сунув добычу в сумку, двинулась к двери и на пороге спросила:

– Женечка, а Яна не звонила?

– Нет, – покачала головой подруга, – даже странно, словно пропала, и дома у них тоже никого нет.

– Очень прошу вас, будьте осторожны, не пускайте в квартиру посторонних, всяких слесарей, рекламных агентов и побирушек.

– Никогда, – серьезно пообещала Женя, – сегодня уезжаю на дачу и пробуду у родителей до среды. Там, глядишь, и Яна объявится.

На Киевском вокзале двинулась прямиком к начальнику. Дверь кабинета охраняла бдительная секретарша, дама лет пятидесяти со старомодной «халой» на темечке.

– Андрея Сергеевича нет, – грозно заявила она, – билетами не занимаемся, идите в кассы.

Но у меня наготове слезливая история. Оказывается, я четвертого июня ехала в Конотоп на тринадцатом поезде, в вагоне с таким же номером. И надо же! Забыла в купе сумку с документами и крупной суммой. Проводник нашел потерю, сдал в бюро находок. Теперь хочу отыскать этого честного человека, чтобы наградить. Такое сейчас редкость.

– Да уж, – согласилась помягчевшая дама и защелкала рычажком селекторной связи.

И десяти минут не прошло, как стало известно имя, фамилия и адрес доброй самаритянки – Фоменко Любовь Павловна, улица Красного Шлагбаума.

Дивясь такому диковинному названию, раскрыла атлас и обнаружила этот «Шлагбаум» почти в самом центре города, возле станции Красная Пресня-Товарная. Сначала совершенно спокойно докатила до проспекта Маршала Жукова, трудности начались потом. Косяком потянулись странные кварталы из одних гаражей, мастерских и каких-то заводов. Потом пересекла железнодорожные пути и оказалась на улице, с двух сторон которой шел красный кирпичный забор. Он тянулся и тянулся, потом дорога резко свернула вправо и уперлась в железные ворота с раскрытой калиткой.

Поняв, что заблудилась, запарковала «Вольво» на узеньком тротуаре и пошла внутрь. Во дворе толкалось много женщин с большими китайскими клетчатыми сумками. Направо, насколько хватало глаз, тянулись железнодорожные пути. Смутное подозрение зашевелилось в душе. Пейзаж казался знакомым. Я подошла к невысокому зданию и прочитала адрес: 1-й Силикатный, дом 11. Ниже глаз наткнулся на вывеску «Учреждение ИЗ 48/3». Пересыльная тюрьма! Вот почему тут кругом пути, а во дворе толпятся тетки с продуктами. Ну и совпадение.