Жена мудреца

— Можно назвать меня, конечно, и так, — согласился Греслер, посмотрел на улицу и снова быстро повернулся к своей соседке. — Ну, а какого рода приезжим вы меня считаете?

— Ясно, что вы немец, быть может, даже из соседних мест. Но вначале я думала, что вы издалека — из Испании или Португалии.

— Из Португалии? — повторил он и невольно дотронулся до своей шляпы. — Нет, конечно, я не португалец. Хотя и знаком немного с этой страной, — словно вскользь добавил он.

— Я так и думала. Вы, конечно, порядком попутешествовали?

— Да, немного, — ответил Греслер, и в его глазах тускло забрезжило воспоминание о чужих морях и странах. Он не без удовольствия отметил про себя, что во взгляде девушки помимо любопытства появилась некоторая доля восхищения. Но тут же она неожиданно объявила:

— Здесь я выхожу. Желаю вам приятных встреч в нашем городе.

— Благодарю вас, фрейлейн, — сказал Греслер и приподнял шляпу.

Девушка вышла и уже с улицы помахала ему — фамильярнее, чем можно было ожидать после столь краткого знакомства. Осмелев, Греслер уже на ходу выпрыгнул из вагона, подошел к удивленно остановившейся девушке и сказал:

— Поскольку вы пожелали мне приятных встреч, фрейлейн, а наша с вами началась столь многообещающе, нам, быть может, лучше всего…

— Многообещающе? — прервала его девушка. — Я бы не сказала.

Это прозвучало честным отказом. Поэтому продолжал он уже несколько скромнее:

— Я хотел сказать, фрейлейн, что вы такая прелестная собеседница и мне было бы очень жаль…

Она слегка пожала плечами.

— Я уже дома, и меня ждут к ужину,

— Ну, хоть четверть часика.

— Право, не могу. Спокойной ночи, И она пошла прочь.

— Пожалуйста, не уходите! — воскликнул доктор Греслер таким почти испуганным тоном, что девушка остановилась и рассмеялась. — Не можем же мы так вдруг оборвать наше знакомство.

Девушка снова обернулась и со смехом глянула на него из-под своей темной шляпки.

— Конечно, нет, — сказала она, — это просто невозможно. Раз уж мы познакомились, так оно и должно остаться. И если мы где-нибудь встретимся, я сразу вспомню: это господин… из Португалии.

— А если бы я попросил вас, фрейлейн, предоставить мне возможность такой встречи, чтобы поговорить с вами часок?

— Сразу целый часок? У вас должно быть много свободного времени.

— Сколько угодно, фрейлейн.

— А у меня, к сожалению, нет.

— И у меня тоже не всегда.

— Сейчас у вас, видимо, отпуск?

— В известной степени. Я ведь врач. Разрешите представиться — доктор Эмиль Греслер. Я здесь родился, и здесь я дома, — добавил он быстро, словно чувствуя себя в чем-то виноватым.

Девушка рассмеялась.

— Значит, здешний? — удивилась она. — Но до чего же вы ловко притворялись! С вами и впрямь нужно держать ухо востро.

Покачивая головой, она смотрела на него.

— Итак, когда же я снова увижу вас? — настойчиво повторил Греслер.

Она задумчиво посмотрела в пространство, затем сказала:

— Если вам это не очень скучно, можете завтра вечером опять проводить меня домой.

— С удовольствием. Где вас подождать?

— Лучше всего, если вы погуляете у входа в магазин — я ведь служу в перчаточном магазине на Вильгельмштрассе двадцать четыре. Мы закрываемся в семь. И тогда вы можете, если хотите, снова проехаться со мной на трамвае, — усмехнулась она.

— У вас действительно нет больше времени для меня?

— А что же я могу еще придумать? Я должна быть дома в восемь.

— Вы живете вместе с родителями, фрейлейн?

— Теперь я тоже должна вам сказать, кто я. — Она снова взглянула на него. — Меня зовут Катарина Ребнер, мой отец служит на имперской почте. А живем мы — папа, мама и я — вон там, видите, на втором эта же, где открыто окно. А еще у меня есть сестра, только она замужем. Сегодня вечером она с мужем придет к нам — они каждый четверг приходят. Поэтому я и спешу домой.

— Сегодня — да… Но ведь не каждый же вечер?.. — подхватил Греслер.

— Что вы имеете в виду, господин доктор?

— Вы, разумеется, не все вечера проводите дома, не так ли? У вас, конечно, есть подруги, к которым вы ходите? Вы бываете наконец в театре?

— Это с нами случается редко.

Тут она приветливо поклонилась какому-то прохожему, шедшему по другой стороне улицы. Это был не очень молодой человек с пакетом в руках, одетый как квалифицированный рабочий. Он кивком ответил на ее поклон, не обратив, казалось, никакого внимания на Греслера.

— Это и есть мой зять. Значит, сестра уже у нас наверху. Вот теперь мне действительно пора.

— Надеюсь, у вас не возникнет неприятностей из-за того, что я позволил себе проводить вас так далеко, до самого дома?

— Неприятностей? К счастью, я уже совершеннолетняя, и дома у меня уже знают, с кем имеют дело. Итак, до свидания, господин доктор.

— До завтра?

— Да.

— В семь часов, на Вильгельмштрассе, — повторил Греслер.

Все еще продолжая стоять, она немного задумалась, затем вдруг быстро взглянула на него и решительно бросила:

— Да, в семь. Но… — добавила она, заколебавшись, — раз уж вы сами заговорили о театре, вы, наверно, не рассердитесь на меня…

— С какой стати мне сердиться?