Жена на выход (СИ)

— Да у нас и не было с ней ничего серьезного! — уговаривал меня Макс. — Я вообще не понимаю, как она узнала мой адрес, ведь никогда даже не переступала порог этого дома. Так, встречались иногда, и то на квартире, — заключил он, но от этого признания мне стало еще хуже.

Мерзкая ревность сжала сердце в тиски, обида не позволяла дышать ровно, а глаза щипало от едва сдерживаемых слез. Я зажмурилась, словно пыталась отогнать от себя весь этот кошмар, и предупреждающе выставила руки перед собой.

— Стравинский, лучше бы ты молчал, — яростно выдохнула я и направилась прочь от него, вверх по лестнице, уже точно решив, что буду делать дальше.

— Я пытаюсь быть честным с тобой! — надрывно прокричал Макс мне в спину. — Карина, пожалуйста, — догнал меня уже в коридоре и зажал в своих объятиях. — Я же люблю тебя…

— Знаешь, Стравинский, — ледяным тоном произнесла я, заставив его вздрогнуть. — Если бы речь шла только обо мне, то, скорее всего, я опять бы простила тебя, как последняя дура. Но… Алекса заслуживает того, чтобы расти в спокойной, тихой атмосфере! — Макс хотел возразить, но я его перебила. — А у нас с тобой вечно что-то происходит! Все время какие-то призраки прошлого, какие-то недомолвки… Сам посуди, нас же хватило всего на недельку! — всхлипнула я. — Наш эксперимент с треском провалился, а на еще один у меня уже не хватит моральных сил! Мы с Алексой возвращаемся к родителям, Макс, и не пытайся нас остановить…

— Нет, Карина, прошу тебя, — взмолился он. — Я не могу опять вас потерять, я не выдержу!

— Ты потерял нас давно, еще два года назад, — безжалостно добила его я. — А все эти дни мы тщетно пытались склеить то, что ремонту не подлежит! И гарантия давно истекла! — сделав вдох, произнесла уже уверенно и тихо. — Ты же прекрасно понимаешь, что я все равно здесь не останусь после произошедшего, — Макс обреченно кивнул. — Так отпусти нас без криков и скандалов, хотя бы раз в жизни… не ори на меня. Это все равно не сработает…

Стравинский послушно убрал от меня руки, пропуская в комнату. Следующие полчаса он молча наблюдал, как я собираю чемоданы, но не отходил от меня ни на шаг. Алекса беспокойно носилась вокруг, разбрасывая вещи, будто нарочно мне мешала. В конце концов, Макс взял ее на руки, и малышка тут же притихла. Теперь они вдвоем не сводили с меня глаз.

Покончив с чемоданами, я забрала у Макса Алексу, чтобы переодеть, и спокойно попросила его вызвать такси. Моя холодность поражала меня саму. Неудивительно, что Стравинский оставил любые попытки переубедить меня: он прекрасно видел, что сейчас это невозможно.

— Я сам отвезу вас, — отрешенно проговорил Макс, а я лишь неопределенно повела плечами.

* * *

Как только автомобиль остановился возле моего дома, я пулей вылетела из салона, забрала Алексу из детского кресла и направилась к воротам. Во дворе меня уже поджидала хмурая Амелия. Она смерила меня сочувствующим взглядом, а потом с ненавистью посмотрела на Макса, который плелся следом с моими чемоданами.

— Ненадолго же тебя хватило, Максимилиан, — ехидно бросила ему, но тот промолчал.

— Мама, прекрати, — осекла я ее попытки уколоть Стравинского: ему и так сегодня досталось от меня сполна. — Отведи Алексу в дом, а я буду через минуту.

Амелия с подозрением уставилась на меня, потом послала уничтожающий взгляд Максу, и только после этого, хмыкнув, двинулась с внучкой в сторону дома. Помедлив немного, я все же отважилась повернуться лицом к Стравинскому. Он замер нерешительно у входа, и только через некоторое время, откашлявшись, сумел все-таки выдавить из себя:

— Дьяволенок, ты сможешь когда-нибудь простить меня?

— Я не знаю, — честно ответила.

— Теперь ты уедешь в Англию? — с горечью в голосе спросил Макс.

— Нет, — это решение я приняла незамедлительно и, озвучив его, услышала облегченный выдох Стравинского. — Я ненавижу Англию, и оказалась там только из-за тебя, — не понимаю, почему я нещадно добивала его словами, но прекратить была не в силах, будто в меня бес вселился. — Я планирую ездить туда на сессии, но жить мы останемся в России.

— Хорошо, — кивнул Макс.

— И, Макс, — окликнула его, замечая тень надежды в сине-зеленых глазах. — Несмотря на наши с тобой отношения, ты остаешься отцом Алексы — и можешь видеться с ней в любое время, только сообщай о своих планах заранее.

— Спасибо, — грустно улыбнулся он.

Я развернулась, чтобы направиться к дому, но какая-то неведомая сила заставила меня оглянуться и чуть слышно бросить:

— Наш брак — всего лишь фикция. И я хочу развод…

«Карина, что ты делаешь?» — отчаянно вопила я сама себе, но при этом продолжала жечь мосты, до тла, чтобы не осталось ни единого шанса вернуться.

— Нет, я не дам тебе развод, — твердо ответил Макс, сжимая кулаки от безысходности.

— Тогда через суд, — пожала плечами и скрылась внутри дома.

Последняя нить разорвана, и в душе теперь пусто. Но назад пути нет. Я очень зла на Макса за то, что он подарил мне сказку всего лишь на мгновение — и тут же разрушил ее. Точно как тогда, в Париже… История повторяется. День сурка, только с периодичностью в два года…