Жена на выход

— Макс, а ты рассказал Анатолию о нас? — шепнула настороженно.

— Ты чего? Он будет только рад, что мы вместе! — засмеялся он. — Знаешь, просто нашу ситуацию сложно объяснить по телефону…

— Да уж, мы не ищем легких путей, — усмехнулась я. — А Виола тоже приедет? Просто ты все время говоришь только об отце, но она же с ним там, в Нюрнберге?

После моего, казалось бы, безобидного вопроса в Макса будто злой дух вселился. Черты лица исказились в недовольной гримасе, губы плотно сжались, а желваки раздраженно задвигались. Я обхватила себя руками, терпеливо ожидая, когда он сам успокоится и все мне объяснит.

— Наверняка папа притащит с собой эту… — кажется, Макс собирался грубо выругаться, но я прикрыла его рот ладошкой.

— Так, а теперь остынь и расскажи мне, что произошло? Только нормальным тоном, Стравинский!

Я не понимала, как это работает, но почему-то произнесенная мною фамилия действовала на Макса как холодный душ. Вот и сейчас он выдохнул, на секунду прикрыв глаза, и продолжил уже более адекватно:

— Виола предала отца два года назад, но он об этом не знает. А я никак не могу простить…

И Макс начал рассказывать, отрывисто и путано, но суть я уловила. Отчаявшись спасти и исцелить Анатолия, Виола влюбилась в своего пасынка, точнее, думала, что влюбилась. И хоть мое сердце грызла ревность, все же я могла понять эту женщину…

— Макс, я мало знакома с твоей семьей, но то, что я видела… — осторожно проговорила я, вспомнив тот день, когда впервые побывала у Макса и познакомилась с его родными. — Виоле было очень сложно с Анатолием! Твоя мачеха выглядела такой разбитой и несчастной женщиной. И я не удивлена, что она пыталась найти утешение хоть в ком-то, а рядом оказался ты, заботливый, внимательный, серьезный…

— Прекрати, Карина! Роль ее адвоката тебе не идет, — грубо рыкнул он на меня. — Если уж на то пошло, я вообще оставил тебя на два года одну! Тем не менее, ты не искала «утешения», — ехидным тоном произнес последнее слово.

— Ну, меня ты оставил не одну, а с серьезным таким бонусом! — рассмеялась я. — И уж поверь, Алекса пристально следила за тем, чтобы у меня не оставалось ни сил, ни времени на амурные дела!

— Так и задумывалось, — хмуро пошутил Макс.

— О да, твой коварный план сработал, — подмигнула ему и подошла ближе, делая вид, что поправляю его пиджак, на самом же деле, мне просто нравилось касаться своего мужа.

Макс перехватил мои кисти и сжал в своих широких ладонях.

— Прости, — сипло выдохнул он и поочередно поцеловал каждую руку, а потом потянулся к моим губам.

Макс часто извинялся, даже слишком. И если сначала я воспринимала его «прости» как должное, то в последнее время это стало меня беспокоить.

— Если еще раз произнесешь это слово, я тебя… — предупреждающе шикнула на него. — Укушу!

Он игриво прищурился, легко чмокнул меня в носик и специально шепнул свое «прости», ожидая моей реакции.

— Серьезно, Макс, отпусти уже свою вину. Не позволяй прошлому тянуть нас обоих на дно, — строго посмотрела на него. — Я простила тебя еще в Эмиратах, просто поняла это немного позже…

— Вот только чета Огневых не разделяет твоего мнения, — обреченно вздохнул Стравинский. — Они никогда не примут меня. Хотя я их прекрасно понимаю…

— Прекрати! — резко одернула его я. — Просто им нужно больше времени!

— Константин даже не появляется у нас, а Амелия игнорирует меня и не здоровается, когда приходит к Алексе. И я понимаю, что тяжело, прежде всего, тебе, Карина, потому что ты находишься между двух огней…

— Мама у меня вообще дама своеобразная, она даже со мной в молчанку играла. А отец… никуда не денется, он примет мой выбор, уверена! Тем более, после ситуации со Стивом, — нежно погладила мужа по щеке. — Главное, как я отношусь к тебе. Вместе мы справимся, Макс!

— Ты слишком необъективна ко мне, — он будто подвел итог и притих.

— Что же поделать, любовь зла, — хихикнула я. — А Стравинские этим пользуются.

Вместо ответа Макс накрыл мои губы своими. Поцелуй постепенно углублялся и становился все более страстным, руки мужа скользили по моему телу. И неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не раздалась противная трель мобильного.

— Черт, — разочарованно выругался Макс.

Я протянула руку за телефоном, потому что оказалась к нему ближе, и, мельком взглянув на дисплей, передала Стравинскому.

— Нет, не черт, — хмыкнула я. — Всего лишь Ключевой.

Вывернувшись из объятий мужа, направилась к кофемашине. Стоило лишь Максу ответить на звонок, как от милого домашнего мужчины и следа не осталось. Приняв суровое выражение лица, он бросал в трубку односложные ответы и поглядывал на время. Завершив разговор, молча покинул кухню. Видимо, ушел собираться на работу…

Уже в холле Макс окликнул меня. Взяв в руки горячую кружку, вышла к нему и, сдвинув брови, послала вопросительный взгляд. Стравинский приблизился вплотную и, обхватив пальцами мой подбородок, быстро чмокнул меня, как-то даже по-дружески. Но подумав немного, вновь припал к моим губам, уже в более откровенном поцелуе.