Жена напрокат

— Аню-ю-ютик, ты моя самая любимая невестка. Давай не будем сеять хаос в наши идеальные отношения. — И опять-таки хлопает по плечу, намекая, что всё уже решено и мне лучше просто заткнуться. — Я сказал — Генрих и Глафира. Я тут самый главный.

Закатив глаза, закипаю и отворачиваюсь, смотрю на своего супруга, который никоим образом не спасает наших детей от ужасных имён. Герман запихнул нос в вышитые конверты и улюлюкает. Он, безусловно, сейчас очень милый, но… Глафира?

— А почему все имена, дорогой наш Игорь Германович, должны в обязательном порядке начинаться на букву «Г»? — Опять оглядываюсь, и в этот момент в очередной раз щёлкает фотоаппарат. — Вам что, мало Германа, Гавриила и Гордея? У девочки и так отчество Германовна — язык сломаешь. Давайте назовем её Дашенькой. Красиво и по-нашему. Ирочкой, Светкой, Мариной. Ну какое уменьшительно-ласкательное имя у Глафиры? Глафа? Это как будто Глаша, произнесённая ребёнком с логопедическими проблемами.

— Анюта, давай без давай. Глаша и Глафа — это одно и то же имя. Ещё можно Глафонька и Глафочка. Ты хоть в курсе о значении этого имени? Утончённая, благородная, стройная, изящная, искусная. Это же всё про нашу, уже сейчас заметно. — Тычет в розовый кулек. — Да и потом, я лучше знаю, как мне называть моих внуков. Буква «Г» приносит удачу. Это знак отличия и везения в личной жизни.

— То-то вашему среднему сыну так фортунило с Сабиной, сразу видно, буква «Г» помогла.

— Аня! — сердится, но при этом едва сдерживает смех.

— Молчу-молчу! Так в какой такой мифологии «Г» счастливая буква?

Снова щелчок и крики фотографа на непонятном мне языке.

— Смотри в камеру и останови Степаниду Захаровну, она опять ушла из кадра.

Точно. Так и есть. Не могу не улыбнуться, бабуля пристроилась к другой компании с чужим новорождённым. Тащу её обратно.

А папа тем временем опять привлекает моё внимание:

— Кстати, насчёт учёбы Лены и Тани — я договорился, девочек примут в престижный юридический колледж в центре.

— Спасибо, — подмигиваю свёкру и, вздохнув, смотрю в камеру, понимая, что придётся моей Глафире расти в паре с Генрихом.

Жмусь к мужу. В конце концов, если бы не дедушка Игорь и его царская прихоть с немедленной женитьбой, я бы никогда не смогла приручить своего тритона.

КОНЕЦ