Жена нарасхват

А ее супруг Петр хотя и сказал, что проводит важное совещание на работе, на самом же деле был совершенно в другом месте: на лестничной площадке перед дверью своей любовницы. В одной руке он держал букет цветов, в другой – пакет с вином и продуктами, всем необходимым, чтобы отметить его уход из семьи – пусть пока временный, не окончательный, но все-таки дающий ему большую свободу. Жене он не сказал о разрыве отношений, оставив небольшую лазейку, чтобы в случае чего иметь возможность вернуться домой.

С Жанной, так звали любовницу, Петр уже третий месяц тайно встречался, все больше проникаясь впечатлениями от внезапно возникшей страсти. И хотя телефонный разговор с женой остудил его пыл и сбил накал сладкого предвкушения от ожидания свидания, Петр не расстроился. Он прервал роящиеся в беспорядке мысли и нажал кнопку звонка. Через пару секунд открылась дверь, и на пороге появилась молодая немного полная женщина лет тридцати, в ярком цветастом платье. Это была Жанна. Соблазнительно улыбаясь, она впустила Петра в квартиру, нежно обняла и томно поддалась его ласкам. От пьянящего аромата духов и косметики у Петра закипела кровь, а в голове пронеслось: «Нежные объятия, горячие поцелуи и всепоглощающая страсть – вот что мужчине надо!». Он снял пальто и в проеме двери увидел накрытый в комнате стол. «Мне здесь рады!» – мелькнула мысль.

– Ты останешься? – провокационно прошептала на ухо Жанна, обнимая его.

– Конечно, я ушел от жены и теперь свободен.

– Какой ты сегодня! – с показным восхищением воскликнула любовница.

– Какой? – спросил Петр, расплываясь в улыбке от осознания собственной значимости.

– Неотразимый! – прошептала Жанна, нежно прижимаясь к нему.

От близости женского тела и ласковых слов у Петра вспыхнул огонь похотливой страсти, и он бросился, словно в омут, в этот плотский сад соблазнов и искушений. Его пьянил вид обнаженного женского тела, податливого и послушного, а горячие ласки кружили голову. Любил ли он Жанну? – Петр не знал, но, как говорится в подобных случаях, голову от чувств не терял. Да, ему нравились ее пышная фигура, манящая сексуальная раскрепощенность и легкие, необременительные отношения. Что же касается недостатков Жанны, возможно, они и были, но в порыве своей увлеченности он их не замечал.

Вечер и ночь пролетели быстро, как одно сладостное мгновение. Неумолимо наступило утро. Петр встал с кровати. Вокруг было непривычно; казалось, он попал в новый для него мир, где все, вплоть до мелочей, отличалось от его прежней жизни. Жанна приготовила ему завтрак и все утро порхала вокруг него – радостная и довольная.

«Жена готовит лучше, – непроизвольно отметил про себя Петр, – но тут же, прогнал эту мысль, – все это мелочи!» Еще было несколько моментов в быту, что ему не понравилось, но какое это имеет значение, когда рядом такая страстная и соблазнительная женщина!

А Татьяна в то субботнее утро проснулась одна. На душе было по-прежнему неспокойно. «Да, Ирина права, – подумала она, – я вся растворилась в домашних хлопотах и совсем забыла о себе. Но почему тогда Петр не оценил это?». Пытаясь найти ответ, Татьяна не допускала мысли, что ее отношения с мужем разрушились окончательно: «Это временный период, ведь жизнь идет, люди меняются, и их отношения заходят в тупик». Поверить в окончательный уход супруга она не могла, поэтому искала причины, оправдывающие его, и даже винила себя. Но прошло несколько дней, и она поняла, что у мужа есть другая женщина, а все его туманные рассуждения о том, что ему надо пожить отдельно и разобраться в себе, были лишь прикрытием обычной измены. В этом Татьяна убедилась, узнав от бдительной соседки, что Петр в родительской квартире не живет, а лишь ночевал там пару раз… с какой-то женщиной.

Все прояснилось, и пусть эта новость не стала для Татьяны неожиданностью, она все же заставила ее поверить в то, во что ей меньше всего хотелось верить. Тяжелее было с другим: с осознанием полной неопределенности ее дальнейшей жизни и страхом одиночества. И именно он – страх одиночества – беспокоил ее больше всего. Дочь не в счет. Через пару месяцев она окончит школу и поступит в институт, а там, выйдет замуж и навсегда упорхнет из родительского гнезда.

Татьяна подошла к зеркалу и посмотрела на себя. То, что она увидела, – ее огорчило. В отражении на нее смотрела молодая женщина с потухшим взглядом и бледным лицом, измученным тоской и печалью.

«Нет, так нельзя! Надо что-то менять в жизни, – подсказал внутренний голос. – Но что? Не пойму».

Она собралась и пошла в школу, где пробыла до обеда. В субботний день у нее было три урока. Закончив их, Татьяна натолкала полную сумку тетрадей и как-то непроизвольно задумалась: «Выходные дни, дома одна». От этой мысли нахлынула грусть, и на глазах появились слезы. Внезапно за спиной она услышала мужской голос:

– Татьяна Алексеевна, как вы относитесь к тому, чтобы съездить на экскурсию в Тобольск с нашими классами? Там есть что посмотреть.