Жена навеки (...и смерть не разлучит нас)

Тибальд увез Эрени к себе в торжественном свадебном паланкине. Судя по тому, как своевременно его подали к вратам Базилики, да по роскошным украшениям на нем, Диктатор тщательно спланировал «предложение руки и сердца». И все заранее для него приготовил.

Морани ушла домой смятенная и подавленная. Как она могла согласиться, обручить Тибальда и Эрени? Если Нолгар узнает, он не простит ей… Но где он и что с ним? Тревога за возлюбленного мучила элатейю сейчас больше всего. Она не верила ни единому слову Тибальда. Нолгар не мог покрывать разбойников-хевья. Но тогда где он, куда пошел после самопровозглашения Тибальда Диктатором?! Где его жена и внук?..

Терзаясь вопросами без ответов, Морани вошла в свое уединенное жилище элатейи на берегу озера. Маленький одноэтажный домик темно синего цвета — в тон водной глади озера. С плоской крышей, откуда жрица могла в любое время воззвать к богу или ответить на его зов.

Едва войдя, Морани услышала скрежет стекла с противоположной стороны дома. Она увидела огромную черную птицу, зависшую над окном. Хищный клюв ударял по стеклу. Сердце женщины встрепенулось. Она бросилась к окну и распахнула его. Птица влетела внутрь и обернулась Нолгаром. Морани порывисто обняла его.

— Нол! Как я рада видеть тебя живым и невредимым! Где ты скрываешься? Тибальд наговорил, что ты возглавляешь мятежных хевья. Не верю ему.

Нолгар крепко стиснул элатейю в ответ.

— Мора. И я рад, что в этом городе остался единственный человек, кому я могу доверять. Кого Тибальд не смог заговорить.

— Я всегда буду верить тебе, Нол. Даже если весь мир обернется против.

Морани проговорила это импульсивно и тут же пожалела — не выдала ли себя. Спросила, чтобы отвлечь внимание возлюбленного от своего излишнего пыла:

— Но кто помог налетчикам сбежать, если не ты? Как они могли беспрепятственно уйти от двенадцати магов? Если ты был не заодно с ними, ничто не мешало МагООН преследовать их, захватить или уничтожить.

Нолгар прищурился.

— Так они сбежали? Этого я не знал. Странные дела творятся в Лударе, Морани. Я нанес МагООН субментальный удар. Его силы хватило, чтобы дать уйти мне. Но не дюжине хевья, среди которых нет ни одного мага. Почему их не преследовали?

— Я не знаю, Нол…

— Сегодня, прилетев в Лудар, я пытался попасть в свой дом. Но там стоит мощный магический барьер. Что произошло, ты тоже не знаешь?

Морани опустила глаза.

— Ты расстроишься.

— Говори! Я должен знать.

— Тибальд обвинил твою семью в пособничестве хевья. Вчера маги явились в твой дом, арестовали всех и бросили в тюрьму.

Нолгар оцепенел. На лице проступил гнев.

— Вот почему хевья ушли. Тибальд послал магов арестовывать невинных ксаранди вместо налетчиков. Ему важна не безопасность Лудара и не наказание злоумышленников. Лишь свое политическое влияние. И для этого он ослабляет тех, кто может угрожать его власти. Кого глупцы из Совета выбрали Диктатором?!

Морани коснулась его руки, показывая участие. Он спросил:

— Так значит, мои дети и внуки сейчас в тюрьме?!

— Уже нет. Дома, за магическим барьером. Сегодня Тибальд привел их в Базилику, на суд. Обещал, что «окажет покровительство изменникам». Заменит тюрьму на домашний арест, если Эрени станет его женой и войдет в его род.

Нолгар оцепенел на миг, а затем гневно воскликнул:

— Что?! Эрени — его женой?! Но у него ничего не вышло?! Она отказала, да и обряд было некому провести. Тибальд — старший в роду. Он не мог обручить себя самого.

— Он заставил меня.

— Ты отказалась, Мора? Скажи, что отказалась!

Он встряхнул ее за плечо, будто надеясь выбить желаемый ответ. Морани всхлипнула.

— Прости, Нол… Я не смогла.

— Ты обручила их?! Мою девочку и этого прожженного негодяя?!

— Он не оставил выбора, Нол…

Морани отшатнулась от потемневшего взгляда мага. Она вдруг испугалась, что он сейчас схватит ее за горло. Но он лишь сжал и разжал кулаки, удерживая гнев под контролем.

— Ты понимаешь, что сделала? Теперь они — законные супруги. Никто не может воспрепятствовать их союзу, помешать мужу овладеть женой!

— Эрени дала согласие, Нол! Сомар отказал, пытался отговорить ее, но она сама приняла решение.

— Что еще она могла сделать, когда подонок угрожал ее семье?! Ничего иного от него ожидать не стоило. Но от тебя, Мора, я не ждал предательства. Увы мне. Верить нельзя никому.

Маг сделал два шага назад. Прежде, чем он перекинулся птицей, Морани взмолилась:

— Нол, пожалуйста, скажи, где ты сейчас, тебе ничего не угрожает?!

Ответом ей стало хлопанье крыльев и беззвучный, бесцветный голос в сознании:

«Этого тебе не стоит знать. Чтобы мне и дальше ничего не угрожало. Прощай, Мора».

Кондор выпорхнул в окно, стремительно понесся над волнами озера. Морани метнулась к окну и проводила его взглядом, пока птичий силуэт не превратился в черную точку. А затем разрыдалась, прощаясь с любовью всей жизни. До этого момента Нолгар мог хотя бы оставаться ее другом. Она могла видеть его, разговаривать, слышать голос, даже прикасаться и обнимать. Теперь он назвал ее предателем. Теперь она — враг. В сердце элатейи словно вонзились тысячи шипов.

Глава 12. Беглецы