Жена нелегала

9

Джули Карлу не поверила. Вернее, так: про всю эту историю с советским шпионажем она вообще не знала, что и думать. Конечно, она про такие дела кое-что слышала, но краем уха. Читала о них, но не очень-то верила, да и не особенно вдавалась в детали: было и неинтересно и противно. Тема вызывала у нее брезгливое чувство. Ведь в чем смысл этого ремесла? В обмане людей, в использовании их слабых сторон, в манипуляции. Если только то, что пишут, – правда. Она даже до конца не была уверена, что оно. шпионство это, вообще существует. Потому что – зачем? Извращение какое-то.

А фильмы и романы шпионские – это, с ее точки зрения, жанр недостойный, с одной стороны, нелепый, а с другой – к чему-то нехорошему в человеке взывающий. Ну, Ле Карре – еще куда ни шло, видно, что неглуп, и стилистика изящная. Пару вещей Джули прочитала, заставила себя. «Шпион, который вернулся с холода» и «Зеркальная война». Литературно вполне. Но – если вдуматься – тоже что-то надрывное, больное в его писаниях, словно сводит все время с кем-то и с чем-то счеты и никак свести не может. А уж все остальное из этого жанра Джули находила для чтения и вовсе непригодным. Прочитает первые десять страниц – и бросает. Особенно сказочки про Джеймса Бонда не могла выносить. Это вообще для подростков.

Признанию, что Карл шпион, тем более советский, ей было столь же трудно поверить, как если бы он объявил себя марсианином.

Вон про контакты с инопланетянами тоже сколько всего понаписано, фильмов снято, сколько людей истово верит во всякие летающие тарелки… Но при чем тут нормальная человеческая жизнь? При чем тут цены на дома, необходимость копить на хороший отпуск, проблемы со здоровьем, подготовка ребенка к поступлению в хорошую школу – то есть все истинное, что составляет суть бытия? Джули пыталась проникнуться логикой шпионского мира, но у нее не очень получалось.

– Если ты советский шпион, то, значит, ты предал свою родину – Австрию? – спрашивала она.

– Нет, я на самом деле русский, родом из Сибири, меня зовут Юра.

– Как? Повтори еще раз!

– Юра. Но я не должен был тебе этого говорить!

Джули это имя показалось искусственным – не бывает таких имен! Придумал, конечно, придумал! Но плохо, схалтурил. Не мог заглянуть в Лео Толстого и взять там себе что-нибудь поприличнее, Андрей, например, или Пьер… Нет, обязательно такое абсурдное сочетание двух слогов – Ю-ра. Это скорее китайское что-то…

И вообще – любому здравомыслящему человеку понятно, что русский, родившийся и выросший в Сибири, не может взять и превратиться в настоящего австрийца. Научиться говорить без всякого акцента, со знанием малейших идиоматических нюансов. Она же видела, как он общается со случайно встреченными соотечественниками. Все они немедленно принимают его за своего!

А она, сколько учит французский – всю жизнь, со школы. При том что у нее и слух музыкальный есть, и память неплохая. И вообще занятие ей это нравится. Она давно уже свободно может говорить и читать, всего почти Сименона прочитала! Но что бы она ни делала, все равно никогда не добьется того, чтобы ее принимали за француженку. Для этого надо учить язык бессознательно, как его дети учат, а не по учебникам. А ведь помимо языка есть еще и культура, и психология, и манера одеваться, и жестикуляция… Она же у каждой нации своя. Нет, это просто невозможно.

Карл, правда, заявил, что всему этому можно обучить человека, если начать рано, с юных лет, ну и если у него есть ярко выраженные способности – и лингвистические, и актерские.

И хотя она должна была признать, что у Карла такие способности действительно есть, все равно не верила. Это настолько противоестественно, делать из человека двойника, расщеплять его на две половинки… Ведь понятно, что национальное, культурное – это что-то важнейшее, сокровенное, фундамент личности… А как можно существовать на двух фундаментах сразу? Это же шизофрения!

Поверить в такую фантастику было тяжело. Гораздо труднее, чем в обычное, банальное, в какой-то мере, увы, естественное. В нормальную мужскую полигамную сущность.

Но вот с чем невозможно смириться, так это с ложью. С тем, что ее за дуру держат, способную поверить в любую выдумку. Да, ей далеко до Карла. Может, она действительно ему не пара. Но не такая же полная идиотка, чтобы можно было скармливать всякие глупости. То «осколки былой жизни». То фотосессии. То в Трире надо было передать негативы в агентство. То графиня умоляет сделать несколько снимков на прощание. Даже не трудится следы заметать как следует! Один слой лжи наслаивается на другой. И когда это все уже не работает, то тогда можно придумать и совсем несусветное. Про шпионаж что-нибудь. Начитался фантаста Ле Карре, оттуда, наверное, и взял. Ну да, конечно, там главный советский шпион как назывался? Карла, вот как! Карл – Карла. Понятное дело, по ассоциации ему и пришло в голову. А эта дурочка моя, подумал, все проглотит! Так вот: не проглотит! Ничего нет унизительнее лжи, тем более в таких особенных отношениях, как у них с Карлом.