Жена незнакомца

Главной темой обсуждения во время ужина было сегодняшнее чаепитие. Узнав, что все прошло отлично, Пол заметно повеселел. Да, у него имелись все основания торжествовать, ведь своим успехом Лили полностью обязана ему. Это он вытащил ее из тюрьмы, обучил великосветским премудростям, сделал из нее почти леди.

— Только смотрите, чтобы сегодняшний успех не вскружил вам голову, моя дорогая, — заметил он, потягивая кофе. — Возомнив себя непогрешимой, вы наверняка наделаете ошибок или что-нибудь ляпнете невпопад.

Пол осуждающе взглянул на ее ноги. Лили сидела в позе, которую не приняла бы ни одна уважающая себя дама: развалясь на стуле, скинув туфли и поставив ноги на бархатную оттоманку.

И словно одного замечания было недостаточно, чтобы уколоть ее, Пол с милой улыбкой попросил:

— Не споете ли нам что-нибудь, Мириам?

— Не сейчас, — ответила Лили, бросив взгляд на рояль. — Сегодня у меня выдался трудный день. Я слишком устала, чтобы играть.

«И к тому же не умею», — с горечью подумала она.

Цель Пола ясна: он хочет подчеркнуть, что Мириам получила образование, а Лили нет. Только вот кому он хочет это показать? Ей или Куинну?

Лили не забыла, что он считает ее авантюристкой, которая собирается заманить Куинна, пользуясь своим телом как приманкой. Куинн тоже не забыл. Поэтому за ужином Лили с Куинном вели себя нарочито холодно друг с другом. В общем, разыгрывали спектакль, теперь уже для Пола.

Наконец разговор зашел о политике, в котором Лили участия не принимала. Молча прихлебывая кофе, она украдкой разглядывала Куинна. Он надел другую рубашку, зачесал назад начинающие седеть волосы. Если бы ее спросили, в какой одежде он ей нравится больше всего, она бы сказала, что в одежде ковбоя. Тогда он казался ближе, доступнее, а в костюме становился важным, даже властным, хотя при одном взгляде на него сердце у Лили все равно начинало учащенно биться.

Скоро они станут любовниками. Это неизбежно.

Лили вспыхнула, поставила дрожащими пальцами кофейную чашечку на стол и поднялась.

— Извините, джентльмены, сегодня я хочу пораньше лечь в постель.

— Никогда не упоминайте в обществе слово «постель», — заметил Пол, тоже вставая.

Куинн небрежно облокотился на каминную полку, бросил на Лили страстный взгляд, но тут же взял себя в руки.

— Спокойной ночи, дорогая.

— Кажется, я слишком взволнована, чтобы спокойно заснуть.

— Может, послать тебе в комнату горячего молока или еще чего-нибудь? — поинтересовался Куинн.

— Еще чего-нибудь. Только не сразу. — Лили с улыбкой обернулась к Полу. — Мне нужно подготовиться… ко сну.

Поджав губы, тот подозрительно взглянул на друга, стараясь понять, нет ли в словах Лили тайного смысла.

Лили погрозила ему пальцем, взяла с пола туфли и вышла из гостиной, оставив мужчин наслаждаться политической дискуссией, которая, в чем она не сомневалась, будет сегодня короткой.

В спальне Лили отослала горничную, тщательно вымылась, причесалась, решив не заплетать косу, надушила руки и шею, облачилась в ночную рубашку, легла и стала ждать.

Она уже не задавала себе вопрос, кого видит Куинн, глядя на нее. Сегодня ей было достаточно того, что она знала, кого видит сама, когда смотрит на него.

Будет ли она жалеть, что отдастся ему? Возможно. Но пока не стоит забивать себе голову подобными вопросами.

Наконец она услышала, что Куинн входит в свою комнату, и взглянула на часы. Как поздно! А должен был появиться гораздо раньше. Быстро отложив книгу, Лили прикрутила фитиль лампы и, когда дверь, соединяющая обе спальни, открылась, прижала руку к исступленно бьющемуся сердцу, заставив себя дышать спокойно.

Куинн был полностью одет, да и выражение его лица не оправдало ее надежд. Прислонившись к косяку, он задумчиво смотрел на нее.

Лили почувствовала себя полной идиоткой и, пытаясь скрыть разочарование, тихо спросила:

— Это Пол? Он напомнил тебе, что я хочу заманить тебя в сети, а потом заставить тайно со мной обвенчаться? Что я потребую жениться на мне, а в противном случае расскажу, что я не Мириам, и погублю твою карьеру? Или он считает, что, затащив тебя в постель, я выужу больше денег?

— Я никогда еще так не хотел ни одну женщину, — ответил Куинн. — И не потому, что ты похожа на Мириам. У тебя другой голос, не такая походка, не такой запах.

— Но ты передумал.

Лили застегнула на ночной рубашке пуговицы, которые оставила расстегнутыми, готовясь к встрече.

— Нет.

Куинн подошел к кровати, присел на краешек и протянул ей стакан с виски.

— После твоего ухода мы с Полом говорили не о тебе, а о будущем, и я вспомнил, что поставлено на карту. Любой шаг, который я предпринимал за последние несколько лет, делался с тем расчетом, чтобы приблизить меня к губернаторскому креслу. Я работал на благо партии, поддерживал знакомство с влиятельными людьми, встречался с избирателями. Я добился назначения в комитет, готовящий конституцию штата. Я произносил речи, целовал детей, жал руки.

— Знаю, — ответила Лили, сделав обжигающий глоток.

— Следовательно, ты должна знать и то, что меня ничто и никто не остановит. Ни Мириам, ни ты.