Жена офицера

— Вопрос очень сложный. Если вы хотите на него получить подробный ответ, приглашаю поужинать в ресторане или у меня на даче.

— А ваша жена на это как посмотрит? Или она уже привыкла к этому?

— Я холостяк.

Удивленно приподняв брови, она спросила:

— А что так?

— Она познакомилась с одним американским бизнесменом и с ним уехала в Штаты, На днях и сын поехал к ней. Думаю, вы мне доставите удовольствие, если сегодня вечером поужинаете у меня на даче.

— То, что вам доставит удовольствие провести время со мной, в этом не сомневаюсь. А как насчет моего удовольствия? Вы про это забыли?

— Я надеюсь, что и вам будет приятно.

— Думаю, будет наоборот.

— Жаль, вы меня огорчили. Может, подвезти?

— Спасибо, я пешком дойду. Евгений Петрович, вы не ответили на мой вопрос.

— Вы имеете в виду нашу партию?

— Да. Вашу бывшую коммунистическую партию, — Настя сделала ударение на последнем предложении.

— Почему бывшую? Она была и есть.

Он увидел в ее глазах иронию.

— Вы что, думаете, что мы навсегда ушли?

— Да! В этом я не сомневаюсь.

— Вы глубоко заблуждаетесь. Нашу партию еще рано хоронить. Мы еще вернемся.

Она увидела выражение его глаз, и ей стало страшно. Она поняла, что если действительно они вернутся, то непременно устроят побоище похлеще тридцать седьмого года. Она хотела сказать ему, что никогда это время не вернется, но вместо этого спросила:

— Ив этом вы уверены?

— Представьте себе, да! Анастасия Александровна, у меня тоже к вам вопрос. Если не секрет, почему вы тогда так упорно отказались вступать в партию?

— Никакого секрета. Я не сторонник вообще любых партий. Считаю, что они не нужны. Партии придумывают отдельные демагоги, чтобы одурачивать людей и при этом извлекать для себя выгоду…

— Мне кажется, вы ошибаетесь.

— Нет, я не ошибаюсь. Ведь не секрет, что для вас, руководителей, были особые привилегии. Отдельные санатории, больницы, магазины… Вы жили в свое удовольствие, как при коммунизме. Вот вам и нужна была такая партия, чтобы своими сумасбродными идеями одурманивать головы людей. Нормальному государству партии не нужны. А нужны Конституция и законы, которые чиновники должны строго соблюдать.

— Жаль, что вы тогда в моем кабинете не раскрыли себя.

— И тогда мне бы не видать кресла директора школы. Я вас правильно поняла?

Он усмехнулся.

— А знаете, почему в нарушение партийной установки, я дал согласие, чтобы вас поставили директором школы?

— Знаю. Об этом даже сейчас ваши глаза говоря!.

— Ну и как вы на это смотрите?

— Только отрицательно.

— И на положительное нельзя надеяться?

— Нет. Прощайте, товарищ первый.

Она пошла.

— Анастасия Александровна!

Но Настя даже не повернула головы.

После совещания, не заходя в школу, Настя вернулась домой. Возле подъезда по привычке посмотрела на окно: мужа не было. «Наверное, ужин готовит», — подумала она и вошла в подъезд. Открыв дверь, вошла. В доме было тихо.

— Алеша! — позвала она, но он не отзывался.

Она заглянула на кухню, в гостиную, но мужа не было. «Наверное, спит», — подумала она и не ошиблась. Алеша лежал в спальне на кровати. Она решила не будить его и. осторожно прикрыв дверь, пошла на кухню. К ее удивлению, ужин не был приготовлен. Некоторое время она молча смотрела на пустую посуду, потом, придя в себя, вернулась в спальню, села рядом, взяла его руку. Она была холодная. Настя позвала:

— Алеша!

Но он не отзывался. Ее охватило волнение. Она схватила его голову и громко закричала:

— Але-еша! — и тут же, вскочив, побежала звонить в «скорую».

«Скорая» приехала минут через десять. Врач, увидев лицо мужчины, невольно вздрогнул. Это не ускользнуло от Насти.

— Это его в Афганистане, — тихо произнесла она.

Врач, осмотрев Алексея, повернулся к Насте.

— Он спит. Вероятно, выпил большую дозу снотворного.

Настя выдвинула ящик стола, вытащила коробку, где лежало снотворное. Половины таблеток не было.

— Да, вы правы. Он пил снотворное.

Проводив врача, она вернулась к мужу, села рядом. Ей стало страшно за него.

Глубокой ночью, с трудом открыв глаза, Алексей неподвижно уставился в потолок. В комнате было темно. Попытался сосредоточиться, что с ним, но в голове стоял сплошной шум. Прислушался, было тихо. Повернув голову, увидел жену. Настя, сидя, прислонившись к подушке, спала. Постепенно восстановилась память, он вспомнил, что пил снотворное. Хотел неслышно встать, чтобы не разбудить жену, но Настя, проснувшись, включила ночник.

— Больше так не делай, — тихо сказала она.

— Я выпил всего две таблетки.

— Ты говоришь неправду.

— Ну пять.

— Мне пришлось вызывать «скорую».

— Неужели так крепко спал?

Она хотела ответить, что не просто спал, а лежал мертвецом, но ей стало страшно от этих слов, и вместо этого она сказала:

— Пошли на кухню. Я есть хочу.

Он посмотрел на настенные часы.

— Ничего себе! Уже час ночи.

— Алеша, когда ты таблетки пил?

— Утром, когда ты ушла на работу.

Настя рассмеялась.

— Ты проспал восемнадцать часов. Вот бы мне так заснуть!

На кухне, пока она накрывала на стол, он спросил:

— Как совещание прошло?