Жена офицера

После ухода Маргариты Саркисовны Настя села, задумалась. На душе было тревожно. Попыталась осмыслить происходящее, но не могла. Достала из чемодана белье, пошла в ванную. Погрузившись всем телом в теплую воду, закрыв глаза, стала фантазировать, как доярки по телевизору будут болеть за нее. «Получу деньги, всем куплю подарки», — и стала думать, кому и какой подарок сделать. Насидевшись вдоволь, вышла из ванны, стала сушить волосы. Когда подсохли, стоя перед зеркалом, стала делать прическу, а сама неотрывно смотрела на себя. «А я действительно хороша!» — впервые подумала она о себе. Налюбовавшись собой, посмотрела на часы, до вечера было еще далеко, она решила пойти к морю. Спускаясь по лестнице, в холле увидела двух негров. Высокий, плечистый, взглянув в ее сторону, что-то сказал своему товарищу и, улыбаясь, направился навстречу. Настя поняла, что тот идет к ней, и в душе похолодела. Он подошел и на английском спросил:

— Вы свободны?

Она хотела ответить ему, что не поняла вопроса, но передумала и, обойдя его, направилась к выходу и не видела, как тот подошел к своему товарищу и что-то сказал. Оба пошли за ней. Выходя на улицу, Настя оглянулась по сторонам, не зная, в каком направлении идти к морю. Возле нее остановились негры. Один из них, худощавый, с толстыми губами, с трудом подбирая русские слова, произнес:

— Мой товарищ хочет пригласить тебя в ресторан.

Настя отрицательно покачала головой и собралась идти, но тот взял ее за локоть.

— Сколько хочешь?

Она не поняла значения его слов, но на всякий случай ответила:

— Я ничего не хочу.

Попыталась освободить свою руку, но ее держали крепко. Негр перевел ее слова товарищу. Тот произнес:

— Скажи ей: если не хочет в ресторан, приглашаю в свой номер. Дам сто долларов.

Настя поняла, что он сказал, и не успел другой негр перевести, как она на английском сказала:

— Отпустите мою руку.

Тот удивленно посмотрел на нее и невольно разжал пальцы. Настя повернулась и пошла по тротуару. Расспросив у встречных, как выйти к морю, пошла в указанном направлении. Минут через десять, стоя на берегу моря, с замиранием смотрела на плавно накатывающиеся волны. «Белеет парус одинокий…» — тихо шептали ее губы. Сняв туфли, медленно пошла вдоль моря. Холодные волны приятно ласкали ноги. «Получу деньги, обязательно маму привезу на море», — вслух произнесла она и ее вновь охватила тревога за мать.

Медленно за горизонт спускалось солнце. Настя с замиранием смотрела, как солнце коснулось моря, и это было так необычно красиво. Солнце исчезло, а его лучи продолжали освещать облака, высоко висящие над морем. Незаметно наступили сумерки. Последний раз окинув взглядом море, медленно пошла в гостиницу. Приближаясь к ней, заметила двух экзотично одетых девушек. Одна, подстриженная под мальчишку, в короткой мини-юбке, с полуобнаженной тощей грудью, неприязненно посмотрела в ее сторону и что-то сказала подруге. Та, повернувшись, уставилась на незнакомку. Настя видела, что девушки неотрывно смотрят в ее сторону, но не придала этому значения. Не доходя до них, остановилась и оглянулась по сторонам. «Надо к ужину что-нибудь купить», — подумала она и хотела подойти к девушкам, чтобы узнать, где поблизости есть магазин, но те сами подошли к ней. Худощавая девушка с короткой прической, не вынимая сигареты изо рта, сквозь зубы процедила:

— Новенькая?

Настя не поняла, что та имела в виду, но ответила:

— Да.

— Ты на кого работаешь?

— О чем вы?

— Не прикидывайся дурочкой. Эта гостиница наша. Если еще раз здесь появишься, пеняй на себя. Симпатичное твое личико так разукрашу, что мать родная не узнает. Дошло?

Настя удивленно смотрела на нее.

— Что уставилась? — подала голос ее подруга. — Если не поняла, сейчас поймешь.

Она вплотную подошла и хотела ударить, но, увидев прохожих, зло прошипела:

— Мотай отсюда, пока ноги целы.

Настя решила, что они явно перепутали ее с кем-то. Хотела сказать об этом, но высокая выплеснула изо рта отборный мат…

— Пошла… да побыстрее.

Настя поняла, что с ними бесполезно разговаривать и пошла в гостиницу. Возле входных дверей дорогу преградил пожилой швейцар.

— Пропуск, — хмуро потребовал он.

Она достала пропуск, протянула ему. Тот посмотрел, вернул и угрюмо произнес:

— Была бы моя воля, ремнем бы огрел.

— За что? — удивилась Настя.

— А то не знаешь, за что? Когда жизнь по молодости прокукарекаешь, вот тогда и поймешь, за что. Уходи с моих глаз, чтобы я тебя не видел.

Она так и не поняла, почему швейцар так агрессивно настроен. Проходя мимо кафе, решила поужинать. Подошла к стойке бара, за которой стоял молодой человек. Тот оценивающе окинул ее взглядом, спросил:

— Новенькая?

Настя, не отвечая, спросила:

— Можно у вас поужинать?

— Садись вон за тот стол. — Бармен показал на стол, за которым уже сидел мужчина.

Настя подошла к столу, обратилась к мужчине:

— Можно сесть?

Тот, держа в руке рюмку, удивленно посмотрел на нее. Потом по его лицу проскользнула улыбка, он молча кивнул головой. Настя села. Мужчина неотрывно смотрел на нее. Настя отвернулась.

— Может, выпьете? — предложил мужчина.