Жена опального лорда

- Она похожа на тебя, - заявил Келлин, присев на краю кровати с Нерманом на руках. Тут же крутился Эйвин, а чуть поодаль устроился Ноффер – как же без него-то? – Согласись, у нас получаются замечательные девочки. Да и мальчики тоже.

- Лорд, не морочьте мне голову, - буркнула я, прижимая к себе новорожденную Виалу. – У нас и так слишком много детей.

- Много?! – возмутился он. – Всего-то трое.

- Если тебе мало, рожай сам.

- Лорен, а разве мужчины могут рожать детей? – изумился Эйвин.

- Спроси у своего отца, он лучше знает, - я зевнула. – И вообще дайте мне поспать.

А вот заставили бы хоть одного мужчину на самом деле родить, им бы в голову не пришло говорить глупости вроде «всего-то трое», тем более женщине, которая несколько часов назад произвела на свет младенца. Ну хоть бы немного подождал, что ли.

Родив Нермана, я была уверена: пока в этом идиотском мире не изобретут контрацепцию, сексом заниматься больше не буду. Не изобретут при моей жизни? Ну, значит, никогда и не буду. Не стоит он того, чтобы потом так мучиться, даже самый роскошный секс. А через четыре месяца уже снова была беременна. Так что зарекаться не стоило. Природа позаботилась о том, чтобы гормональная энцефалопатия стирала из памяти родовые мучения, иначе человечество давно бы вымерло.

Келлин поцеловал меня, чмокнул в лоб дочь, и мужская команда выкатилась из спальни. Нянька-кормилица Итра, веселая курносая толстушка, унесла Виалу.

Когда родился Нерман, я попыталась было заикнуться, что буду кормить его сама, но это вызвало бурю негодования: знатная дама собирается кормить ребенка, как какая-то крестьянка?! Я поспорила и сдалась, тем более молока было столько, что и котенку бы не хватило. Кое-какое мелкое прогрессорство, не требующее технических приспособлений, я понемногу протаскивала, но устраивать революции? Нет, пусть это делают попаданки в книгах.

Ну вот, теперь можно и поспать.

Я поворочалась, устраиваясь поудобнее. Все тело ныло, ниже пояса вообще был полный караул, но хотя бы обошлось без разрывов, как в первый раз. Лысая башка Мауфа между ног и вышивка без обезболивания – мне хватило и одного сеанса.

Сон где-то задержался и послал вперед себя легкую дремоту – такую, когда, вроде, уже и снится что-то, но все слышишь и даже о чем-то думаешь. Я вспоминала какими-то обрывками, яркими моментами три года нашей семейной жизни с Келлином – настоящей семейной жизни.

Идиллия? Ой, нет! Я и не думала, что будет просто, но это оказалась настоящей борьбой за выживание. В сказках обычно все кончается свадьбой, после которой пара живет долго и счастливо. В реальности после этого начинается все самое интересное – и самое сложное. Кто-то притирается мягко, а у нас во все стороны летели искры, как от болгарки по металлу. Но в этих боестолкновениях понемногу отсекалось то лишнее, что мешало нам жить мирно.

То, что Келлин резкий, вспыльчивый, зачастую несдержанный на язык, я поняла сразу после свадьбы, но почему-то наивно думала, что это относилось к прежней Лорен, а не к той, которую он полюбил позже.

Ну да, как же! Мне прилетало не меньше – и я в долгу не оставалась. Любимой фишечкой Келлина было поругаться за едой, швырнуть ложку, встать и демонстративно уйти. Сначала было жутко неловко перед слугами, потом перестала обращать внимания. Да и они, похоже, привыкли, без лишних вопросов убирали тарелку, а позже приносили еду в кабинет.

А еще он был страшно упрямый, нет, упертый. Когда заводился, доказать ему что-то было невозможно, хоть как из-под себя выпрыгивай. Вероятно, в этом и были свои плюсы, но в личных отношениях сильно мешало. Спасало то, что он быстро отходил и не боялся признать свою неправоту. Мне нужно было лишь вовремя замолчать и подождать, пока Келлин остынет, а затем уже мы могли все обсудить спокойно. Но сначала у меня это никак не получалось, потому что закипала так же быстро, как и он.

Ссоры наши были безобразными, и каждая оставляла крохотный рубец. Если бы мы не остановились, скорее всего, через пару лет снова жили бы в разных концах дома. К счастью, нам хватало ума не ругаться при Эйвине, и он служил для нас своего рода модератором.

Где-то через полгода мы буквально дошли до края. После вылитого друг на друга ведра яда Келлин заявил, что я ему навязалась, и оставалась какая-то секунда до роковых слов: это вообще была не я, а мне ты на фиг упал, но пришлось подчиниться обстоятельствам. Что удержало от никому не нужного признания? Остатки здравого смысла? Или какое-то вмешательство извне?

Как бы там ни было, я прикусила язык и ушла. Взяла Эйвина, Ноффера и отправилась с ними в сад. Сидела на скамейке, наблюдала за их возней и думала о том, что еще немного – и мы с Келлином убьем все выросшее между нами. Я была страшно зла на него, но на себя – не меньше.

Вспомнилось, как он спас меня, когда Айли пробралась в ванную. И как примчался к замку, куда меня привезли по приказу Вентрана. И как я сидела у постели, когда Келлин был на грани жизни и смерти.

«Ты сказала, я не должен уходить, потому что нужен Эйвину и тебе…»