Жена пилота

В каждом аэропорту меня ждал курьер. Я оставляла свою сумку в комнате отдыха для персонала и уходила. Через несколько минут я забирала ее. Все шло своим чередом, пока я не встретила Джека и не забеременела.

Черноволосая женщина взяла стакан Роберта и отхлебнула из него глоток воды.

Кэтрин чувствовала, как у нее холодеют пальцы ног.

Когда я уволилась из авиакомпании, — продолжала свою исповедь Мойра, — Дермот пришел ко мне домой и попросил Джека продолжить мое дело. Брат взывал к римско-католической вере и ирландским корням Джека.

Женщина замолчала и нервно потерла лоб.

Мой брат — прирожденный оратор, он может быть очень убедительным. Вначале Джек немного обиделся на меня за недостаток доверия к нему, но я объяснила, что не хотела вмешивать его в такое рискованное дело. Он согласился на предложение Дермота. Вначале это была жажда приключений, не больше, затем Джек постепенно стал чувствовать себя частью чего-то значительного, проникся идеями нашей борьбы. К концу он стал почти что таким же приверженцем дела, как и мой брат.

Фанатиком, — произнес Роберт.

Кэтрин зажмурилась и тряхнула головой.

Я не хочу причинять вам боль, — сказала Мойра американке. — Просто пытаюсь объяснить, что к чему.

Кэтрин открыла глаза.

Не уверена, что вам удастся обидеть меня сильнее, чем вы уже сделали, — сказала она.

В отличие от прошлого раза женщина, сидевшая перед ней, имела немного неряшливый вид. Кэтрин показалось, что прошлую ночь ирландка спала одетой.

Подошел официант с кофейником, но Роберт жестом руки прогнал его.

Я знала, что Джек многим рисковал, но он был не из тех, кто боится поставить все на карту. За это я его и полюбила.

Слова Мойры задели Кэтрин за живое. С необычайной ясностью она поняла, что стало краеугольным камнем всех ее бед: «Джек полюбил тебя только потому, что ты привнесла в его жизнь риск и чувство опасности».

В деле были замешаны и другие: служащие Хитроу и Логана, люди из Белфаста.

Взяв вилку, Мойра нервно забарабанила ею по столу.

Поздно вечером накануне отлета Джеку позвонила какая-то женщина и поручила забрать «посылку» в Хитроу и доставить ее в Бостон. Такое уже случалось пару раз, поэтому он не удивился. С самого начала меня не оставляли тревожные предчувствия. Вывезти из Хитроу контрабанду всегда было сложнее, чем ввезти. Безопасность у нас в Великобритании лучше, чем в Логане, поэтому я считала это задание неоправданным риском.

Оставив в покое вилку, Мойра взглянула на часы и заторопилась:

Когда я узнала об авиакатастрофе, то пришла в ярость. Я попыталась связаться с братом, но тщетно. Как они посмели сделать такое с Джеком?! И главное зачем? Они что, окончательно свихнулись? С политической точки зрения взрывать американский самолет полное безумие. Если об этом узнают, то все ополчатся против виновников теракта…

Мойра зевнула.

В этом-то и заключалась вся подлость задуманного…

Не закончив фразу, она замолчала.

Значит, вы думаете, что бомбу подложили не ваши друзья из ИРА, а их враги, — наконец сообразил Роберт.

Конечно, — кивнула Мойра.

Кто-то хочет дискредитировать ИРА, — задумчиво произнес Роберт.

Вот именно! Когда я не смогла связаться с братом, то подумала, что его убили.

«Где сейчас прячутся ее дети?» — промелькнуло в голове у Кэтрин.

К счастью, Дермот позвонил мне вчера вечером. Он жив, но находится в бегах, прячется на конспиративной квартире. Он много не говорил, боялся, что мой телефон прослушивают…

Ирландка сделала неопределенный жест руками.

Кэтрин едва осознавала, что вокруг них едят и пьют люди, не имеющие ни малейшего понятия о конспиративных квартирах и прослушке.

Джек не знал, что у него в сумке, — тихо сказал Роберт, обращаясь скорее к себе, чем к окружающим.

Мойра кивнула.

Он никогда не перевозил взрывчатые вещества. Это было против его правил.

Кэтрин представила себе драку в кабине самолета.

Вот почему Джек ничего не сказал, когда бортинженер полез в его сумку, — сказал Роберт. — Он и сам был в шоке.

«Джека предали, как он в свою очередь предавал других», — подумала Кэтрин.

Все разваливается просто на глазах, — поднимаясь со своего места, сказала Мойра. — Уезжайте домой, и поскорее.

Опершись рукой о стол, ирландка наклонилась к Кэтрин. В нос американке ударил запах несвежего белья и затхлого дыхания.

Я пришла сюда, потому что у наших детей общий отец. Не сделайте вашу дочь круглой сиротой.

«Да, она права, — подумала Кэтрин. — У нас много общего, куда больше, чем мне хотелось бы. Наши дочери — единокровные сестры. Джек навеки соединил наши судьбы».

Мойра выпрямилась, собираясь уходить. Кэтрин поняла, что видит ее, возможно, в последний раз.

Расскажите мне о матери Джека, — поспешно попросила она.

Он вам что, не рассказывал? — удивилась Мойра.

Кэтрин отрицательно покачала головой.

Я думала, вы знаете, — задумчиво произнесла ирландка. — Вчера, когда вы…

Мойра замолчала, но затем все же сказала:

Его мать сбежала из дому с любовником, когда Джеку было девять лет.

А он утверждал, что она умерла, — сказала Кэтрин.