Жена по наследству (СИ)

- Но я все равно не понял, как она оказалась с тобой в палате?

- Она вроде жизнь мне спасла, - осмыслил я наконец самое главное событие вчерашнего дня. - Скорее всего, нож вошел бы в бочину или в живот. Но она меня оттолкнула. Потянула, а потом мы упали.

После этих подробностей Марат растерял свое быдловатое напускное веселье и сдвинул брови.

- Нож? - переспросил он.

- Угу. Машина проехала мимо. Явно следили за мной.

- Накануне оглашения завещания Агеева – это слегка подозрительное совпадение.

- Слегка? - переспросил я. - Подозрительное? Это мягкий намек, что скоро я сыграю в ящик.

- Думаешь, он все тебе оставил? - продолжал рассуждать вслух брат.

- Вообще не думал об этом. С чего бы. Может завещал мне свою любимую камеру или мамины фото. Хотя этот урод скорее бы выкинул все снимки в сеть, чем отдал мне.

- У него осталась компания.

- Марик, ты серьезно? - я начинал злиться. – Агеев всю жизнь делал вид, что меня не существует. С чего бы ему оставлять мне компанию?

- Но ты приглашен на оглашение, а теперь еще и покушение это. Возьми охрану, Руслан.

Я отмахнулся.

- К черту. Я вообще не собирался пешком ходить. Все случайно вышло, пошел за Миланой...

- Пошел за ней? - перебил Марат. - За этой цыпой?

- Да.

- А если она была приманкой?

- Она меня оттолкнула. Ты не слышал? Зачем ей меня спасать от ножа тогда?

- Да черт знает. Девки - дурные создания. Может, перетрухала по факту.

- Нет, - отмахнулся я. - Она точно случайно оказалась в моей заварушке. Ты ее совсем не знаешь...

Марат приподнял бровь.

- А ты знаешь? Сколько вы знакомы? Часов пять? Три из них ты был в отключке.

Я не стал ему рассказывать: как мы познакомились, как Милана переживала, как ждала меня и просилась пописать в мой унитаз. Марат все равно не оценит и не поймет. Никто не поймет, кроме нас с ней. Можно сколько угодно быть скептиком, циником и теоретиком, но вляпываясь в такую ситуацию, забываешь логику и доверяешь интуиции. Я знал, что Милана хорошая девочка. У нее на лбу это было написано.

Хорошая, добрая, немного несчастная, очень славная, ранимая, безумно красивая. Кажется.

Хотя совсем не в моем вкусе. Я предпочитал роковых блондинок, которые быстро встают на колени. Такие милые мышки, как Мили, меня не особенно привлекали. Если бы она не начала ругаться на мои сигареты...

Я вспомнил ее большие, немного грустные глаза. В них не было радости, когда она улыбалась своей подруге. Зато они искрились возмущением, когда Мили громко сообщала об омерзительном запахе от сигарет.

Я бы прошел мимо нее на улице, но в ресторане сложно было игнорировать. Как она вспыхивала, едва наши взгляды встречались. Я бы хотел увидеть румянец на щёчках после оргазма, который я ей доставлю.

Ее панику после нападения невозможно было сыграть, изобразить. Мы говорили и делали странные вещи этой ночью. Я никак не мог отделаться от ее образа, не хотел открывать глаза и снова видеть брата. Приятнее было вспоминать стройные ножки Мили, и как ветер трепал ее русые волосы, пока мы ждали скорую. Пряди прилипали к ее губам. Она зачесывала их рукой назад, и они рассыпались по плечам.

- Руслан, это побочка какая-то, или ты так рад меня видеть?

Я открыл глаза.

Марат пялился на мой пах. Кажется, Мили продолжала меня будоражить и на расстоянии. Надо же, от одних мыслей о ней - встал. Еще и при брате. Жесть.

Я скорее натянул одеяло до пояса и огрызнулся:

- Ты себя в зеркало видел, мелкий? На тебя и у Элтона Джона не встанет. А я вроде не из геев.

- Ну знаешь... - обиделся Марик. – Мало ли... Ты странный сегодня Руслан. За девочкой бегаешь, членом тычешь в потолок. Я уже не знаю, что от тебя ждать. Стараюсь не думать об инцесте.

- Заткнись, придурок.

Я прикрыл глаза снова, грудь тряслась от сдерживаемого смеха. Но Марат исчерпал лимиты юмора и вернулся к насущным проблемам.

- Даже если выносить твою нимфу-Милану за скобки, этих чудиков с ножичком из машины нужно искать. Отец точно не оставит их поиски ментам онли.

- Отец? - переспросил я. - Ты ему сообщил?

Марик хмыкнул.

- Ага, прям. Это он мне позвонил среди ночи и велел мчать к тебе с утра раннего.

- Бля... - не выдержал я. - Откуда он узнал?

- Так от ментов, конечно. Через дядю Колю.

- Салмановский опер?

- Он самый.

- Я думал, он давно помер.

- Живой, - махнул рукой Марат. - Еще простудится на наших похоронах. Скажи спасибо, что отец матери не сказал. Бережет ее.

- Спасибо, - буркнул я.

Пришел медбрат Николай, и мы замолчали. Он возился с моей капельницей, снова измерил давление. Проверил руку и сообщил, что готовит бумаги на выписку. Мне велели не тревожить руку две недели, приезжать на осмотр через день.

Марат отвез меня домой и остался на ночь. Конечно, пришлось позвонить отцу и отчитаться о здоровье.

- Как ты, Русь? - спросил он без долгих приветствий.

- Норм, пап. Зря столько шума поднял.

- Я поднял только Марата, которому вредно спать до обеда. Кто-то должен был отвезти тебя домой. В больнице и так знали, кто ты.

- Ладно. Согласен. Спасибо за беспокойство и что маме не сказал.

- Ей не стоит знать.

- Снова согласен.