Жена по принуждению

Встаю с кресла, беру свой стакан с коньяком. Да, я тоже пью с утра пораньше. Это у нас семейное. Но на самом деле… Только сегодня. Нервный стал.

Хожу по комнате, раздумывая. И неосознанно говорю слова вслух:

– Мда, Вернеры и Левицкие – вечные враги. Прям чувствую это. Ладно, я что-нибудь придумаю.

У меня нет выбора. Иначе Каролина может опять наломать дров.

Неосознанно провожу рукой по тёмному дереву комода и думаю, как это можно сделать.

Просить прощения не умею. Да и не должен, по сути. Заваливать подарками? Не знаю, как оценит Каролина.

Я вообще многого о ней не знаю. Хотя бы даже любимую еду, что она частенько выплёвывает.

Только то, что она занимается по утрам, предпочитает красивое бельё и… Всегда приятно пахнет.

Чёрт, недостаточно хорошо я её знаю.

Задумчиво веду пальцем по острому краю и случайно натыкаюсь на прямоугольную бумажку. Билет. Мюнхен – Москва. Цепляюсь взглядом за дату.

Странно. И непонятно.

– Ты встретился с той девушкой, к которой приехал? – задаю внезапно появившийся вопрос в голове. И всё из-за того, что билету два месяца.

Почему тогда я узнал о приезде Генри только несколько дней назад?

– Да, вчера вечером, – раздаётся рядом. Поднимаю голову, вижу на себе заинтересованный взгляд. Делаю вид, что ничего не замечаю и иду дальше, к балкону. – Из самолёта сразу к ней.

– И как? – оборачиваюсь и снова смотрю на брата. Облокачиваюсь плечом о косяк и гляжу в его бесстыжие глаза. Хоть по лицу и не скажешь, но сейчас он врёт.

Судя по билетам, в Москву он прилетел как раз-таки тогда, когда мы с Линой только сошлись. Играли на публику в жениха и невесту. А сейчас он утверждает, что только недавно сошёл с самолёта.

Да и билеты лежат долго, покрылись тонким слоем пыли. К ним давно никто не прикасался. И для Генри мой визит неожиданный. Вероятно, не успел спрятать.

Значит, он обманывает.

И даже если он был у той самой девушки, почему он не говорит мне, что прилетел в Россию давно?

– Ожидал более тёплого приёма.

– Конечно же, – усмехаюсь, вспоминая, как поступил брат. – Ты на год в Германию укатил.

– Да всё равно. Мне чисто трахнуться надо было. Не дала. Давай не будем об этом. Лучше поговорим о Лине. Я тут подумал – мне нужно извиниться. Как насчёт того, чтобы встретиться завтра? На гольф-площадке. Проведёшь с ней время заодно.

Раздумываю над его словами. По-хорошему, надо бы. В последнее время мы только и делаем, что ссоримся, как кошка с собакой.

И эти часы вместе нам необходимы.

– А давай, – соглашаюсь и размышляю, как сказать своей малышке о неожиданном выходном. Тяжёлом выходном. Потому что ей предстоит помириться с нами, а мне… Узнать, почему родной брат лжёт мне.

Глава 13

Вылезаю из такси и останавливаюсь у ступенек, смотря на главный вход в клинику. Страшно немного.

Тело колошматит мелкой дрожью от того, что нужно сделать шаг и перешагнуть порог ненавистного места.

Но нужно.

Что я буду делать с ребёнком потом? Я не уверена, что справлюсь.

Я ведь безответственная. Не могу позаботиться даже о себе. У меня тараканы в голове, и вообще я ненормальная.

Продержаться девять месяцев, испортить фигуру и потратить ещё год на восстановление и только потом пойти строить карьеру в свои двадцать шесть лет – рисково. И это первый пункт, почему я сейчас наступаю на первую ступеньку и неуверенно поднимаюсь вперёд.

А вторая…

Я не справлюсь с материнством. Он же маленький, ему нужно будет внимание. Им надо заниматься, воспитывать, а я только и буду, что работать. Мне нравится моделинг, и я не собираюсь его бросать.

На кого я оставлю его? На Вернера? Что чудит.

Нет, не вариант. У него работа, и он мужчина. А у меня уже стойкое ощущение, что мы не справимся.

Кто мне поможет?

Мать? Да она не любит меня, не то, что будущего внука или внучку. Мне никто не поможет, не подскажет, что сделать.

Я буду хреновой матерью.

Разрушу жизнь не только себе, но и ребёнку.

Не сейчас. Просто не сейчас.

Потом… Да. Возможно.

А пока…

Иду в регистратуру, прошу записать меня к гинекологу на консультацию. У меня просят паспорт и документы, и я понимаю – у меня их нет.

Паспорт вчера искала весь вечер, но так и не нашла его. Обыскала все сумки, и всё.

Закусываю губу от досады и спрашиваю с надеждой о ксерокопии. В общем, этот инцидент мы забываем из-за трёх тысяч рублей. Она принимает чёрно-белую бумажку и смотрит на лист бумаги.

А потом внезапно хмурится, что мне совершенно не нравится.

– Мы не можем вас принять, – протягивает лист обратно и от милого тона, которым она говорила со мной до этого, не остаётся ни следа.

– Почему? – непонимающе спрашиваю, смотря то на неё, то на компьютер. У меня что, проблемы с документами? Да не должно быть. И мы обо всём договорились.

– Гинеколог сегодня не принимает, – бурчит под нос, опускает взгляд вниз и убирает невидимые пылинки со стола.

Что-то тут не так.

– Запишите на завтра, – настаиваю.

– Врач в отпуске.

Она что, издевается?

Вырываю из её рук бумажку, и понимаю, что двадцать минут мучений проходят зря.

Ненормальная!