Жена поневоле

«Жених» внимательно посмотрел на свою будущую супругу и засомневался: правильно ли он делает, втягивая в свои неприятности эту, в общем-то, малознакомую женщину, если, конечно, двадцать лет тюремного заключения, как грозовая туча маячившие на его горизонте, можно назвать простыми неприятностями.

А что ему остается делать в его положении?

Отдать все, что он имеет и такой ценой купить себе свободу?

Но где гарантия, что после того, как он подпишет документы и переведет все свои активы на чужие счета, его не посадят в тюрьму и сохранят жизнь?

Нет! Он не может никому доверять!

Никому, кроме нее!

Один раз она уже спасла ему жизнь, вырвала из рук бандитов, возможно, спасет и в этот раз…

Ну, а если у них ничего не получится – значит, такова его Судьба! Он не обвинит ее ни в чем, ни на минуту не усомниться, что для его спасения она сделала все возможное, что в человеческих силах!

– На это я согласен – фамилия – это, такой пустяк… Через пять минуту мы будем официальными мужем и женой.

– Шутите?

– Нет, такими вещами я никогда не шучу. Где ваш паспорт? – Кира кивнула головой на сумку, лежащую на кожаном диване. Взяв со стола мобильный телефон, Бурмистров набрал нужный номер и спросил: – Борис Яковлевич, у вас все готово?

– Да, брачный договор готов. Лаврентий Павлович только что приехал с представителем ЗАГСа.

– Тогда поднимайтесь, а Лаврентий пусть до конца церемонии отвлекает следователей – добавь еще пару тысяч за задержку, думаю, сторгуетесь.

– А Кира Дмитриевна… За ней зайти?

– Она уже в кабинете.

– Тогда мы идем.

Через минуту в дверь громко постучали и в кабинет вошли три человека – высокая полноватая женщина в нелепом голубом платье и двое мужчин в темных костюмах с иголочки. Хотя по внешности мужчины отличались друг от друга, но на их лицах проступало одинаковое выражение озабоченного недовольства, слегка прикрытого налетом тревожной любезности.

Это выражение Кира заметила и сразу же успокоилась – все будет хорошо! Всемогущие деньги, заставили этих людей в столь неурочный час покинуть свои кровати и приехать сюда, вопреки их воле совершать какие-то дела в угоду почти свергнутому королю, а представителей власти закрыть глаза на все происходящее в доме – так неужели же она подведет, не оправдает доверие, рассчитывающего на ее помощь мужчины.

– Церемонии знакомства отложим на завтра – у нас слишком мало времени. Начинайте! – привычно распорядился Вячеслав и, потянув Киру за руку, усадил на ручку своего кожаного кресла. – И как можно короче…

Обиженно поджав губы, представитель ЗАГСа подошла к письменному столу, водрузила не него объемный портфель и стала доставать из него кучу необходимых предметов: «амбарную» книгу, парадную бело-сине-красную ленту с гербом, пластмассовую коробку с печатью и штампами, бланки заявлений, корочки свидетельств о браке.

– Ваши паспорта, – хорошо поставленным торжественным голосом произнесла она и, получив нужные документы, не меняя тона, продолжила: – Является ли ваше решение вступить в законный брак добровольным и обдуманным?

– Да! – не колеблясь, ответил Бурмистров.

– Да-а… – в голосе Киры было столько сомнения и покорности обстоятельствам, что под взглядом собравшихся в кабинете людей ей стало неловко, и она повторила уже тверже: – Да, – а про себя подумала: «– Добровольным – «да», но не обдуманным…».

– Прошу расписаться… – представитель ЗАГСа раскрыла «амбарную» книгу, ткнула пальцем в последнюю запись, сделанную ей по дороге к «чокнутым» новым русским, желающим зарегистрировать свои отношения среди ночи, и, открыв паспорта, «шлепнула» в них штамп ЗАГСа.

Взяв из открытого футляра ручку, «жених» прочитал запись в книге и, расписавшись, протянул ручку новобрачной.

Осторожно вздыхая, Кира взяла из его рук черную с золотом ручку, повертела ее немного перед глазами, любуясь и рассматривая открытое золотое перо с вензелями, и, не читая, поставила свою подпись рядом с подписью Бурмистрова.

– Новобрачная будет менять фамилию? – буднично поинтересовалась женщина, заполняя какие-то бланки.

– Нет! – теперь тон избранницы Вячеслава Львовича порадовал нотариуса – иметь дело с нерешительными, во всем сомневающимися людьми очень хлопотно и обременительно, а дел впереди у них очень много.

Представительница ЗАГСа подсунула им бланки, и они снова расписались.

– Объявляю вас мужем и женой! Поздравляю! – торжественно произнесла она и, вручив Бурмистрову паспорта и свидетельство о браке, начала собирать в портфель разложенные на столе предметы.

Кира смотрела на женщину, ожидая, что вот сейчас она достанет изо рта коробочку с торжественным голосом и тоже спрячет его в свой портфель – казалось, что этот официальный голос, предназначенный для особых случаев, существует отдельно от живого человека. Но ничего подобного не произошло: женщина закрыла портфель, сняла его со стола и отошла в сторону, уступая место невысокому строгому нотариусу с высоким лбом и большими залысинами, тут же разложившему на столе свои документы.