– Я не спрашиваю твоего разрешения, и мне посрать, хочешь ты или нет, – прижимая руки девушки за запястья к подушке над головой, с насмешкой ответил Александр, свободной рукой направил дрожащий от возбуждения орган в нужное место и резким мощным движением вошёл, понимая, что ждать пока его жена намокнет, смысла не было.
Они оба застонали от боли, только у мужчины это была сладкая боль, с примесью удовлетворения и наслаждения, а у его жены с унижением и чувством отвращения. Она не ощущала себя так даже в их первый раз, потому что он был другим. Умело играл роль нежного заботливого любовника, чтобы потом девушке больнее было падать с высоты своих ожиданий и надежд.
Не было ни ласковых поцелуев, ни прикосновений. Он просто имел её жёстко и беспощадно, а она лишь всхлипывала, позволяя пользоваться своим обмякшим телом.
Когда Александр перевернул Лану на живот и приподнял, она даже не сопротивлялась, решив, что так её личный зверь успокоится и насытится быстрее, а Александр лишь злился от подобной покорности и безразличия, распаляясь ещё сильнее. Хотелось любой ценой выбить из неё хоть один гребаный стон, но она упорно молчала, отстраненно глядя куда-то в пустоту и иногда кусая губы.
Спустя какое-то время мужчине все же удалось кончить, но внутри не было никакой лёгкости и расслабления, стало только хуже, потому что он понимал – у их истории нет будущего. Понимал, что нужно отпустить, но по какой-то неведомой причине не мог.
– И по поводу твоей ненависти… чем быстрее ты поймёшь, что в моей жизни всегда будут шлюхи и примешь это, тем быстрее облегчишь нам обоим жизнь, – поднимаясь на ноги, сказал Александр, даже не глядя на дрожащее от беззвучных рыданий тело девушки.
– Я никогда не стану одной из твоих баб! Лучше смерть! – тихо прошипела Лана, словно змея мечтающая залить врага своим ядом.
– Ты не одна из них. Ты моя жена. Научись с достоинством это принимать и ценить, иначе…
– Что иначе? Убьёшь меня? Вышвырнешь голую где-нибудь в лесу на краю света?! – закричала в ответ девушка и подскочила на ноги, открывая взору Александра свое прекрасное тело.
Соски напряглись и затвердели от злости, влажные от слез щеки заалели от возмущения. Милая картина, которая не оставила член мужчины равнодушным.
– Я не убийца, Лана. На моих руках нет крови.
– Но тогда в машине ты сказал, что…
– Что? Что убью твоего жениха и твою тронутую семейку? – искренне засмеялся он, а Света слегка растерялась. – Извини, но мараться о них я не собираюсь. Устроить веселенькую жизнь могу легко, но не убить.
– Но…
– Признайся, ты просто сама хотела во все это поверить.
– Нет! Ничего я не хотела! Мне не оставили выбора! – запротестовала и поняла, что запуталась.
– Брось, малышка, выбор есть практически всегда, а у тебя он был точно. Ты сама сказала мне «да», сама приехала в мой дом и сама раздвинула передо мной ноги. Заметь, я не тыкал тебе или твоим близким в лоб пистолетом, я просто предложил то, что могу дать.
Александр подошёл и нежно смахнул пальцем выступившую из глаз слезинку. Он снова причинил ей боль и теперь, когда ярость немного отступила, искренне сожалел об этом.
– Зачем я тебе? – тихо спросила и закрыла глаза, позволяя его ладони ласкать кожу на щеке.
– Честно? Пока сам не пойму. Не надо играть с огнём, девочка. Просто живи и наслаждайся тем, что я тебе даю, и не забивай свою красивую головку ненужными мыслями, – сказал и хотел уйти, но Лана неожиданно коснулась его руки, и он застыл на месте, глядя в её огромные, наполненные слезами отчаяния глаза.
– Это Марина принесла мне кулон. Я хотела его выбросить, честно, но забыла, – девушка не понимала, почему ей так важно, чтобы муж знал это.
– Хорошо. Закроем эту тему.
Мужчина поднял с пола цепочку с кулоном, подошёл к окну, распахнул его и выбросил эту злосчастную дешевку, где-то в глубине души ощущая облегчение.
– Отдыхай пока что. Я скоро вернусь, и мы решим, чем займёмся сегодня.
Лана не хотела целый день провести в компании Александра, но ее, конечно, никто не спрашивал. Для него все было просто. Измена, оскорбления, насилие… Будто и не было ничего этого, словно они любящая семейная пара, которая просто поссорилась из-за очередной ерунды, и от этого Светлане становилось ещё больнее. Он хочет видеть её изменения, хочет сделать идеальной игрушкой для себя, но сам ничего не хочет менять в себе взамен.