Жена с изъяном (СИ)

Но вот слова главной и единственной горничной о том, что съездить я смогу только после того, как окончательно поправлюсь, грузили. Кто будет оценивать мое состояние? Лекарь Лих? С ним, наверное, можно договориться. При лучшем раскладе он согласится с тем, что я здорова, если хотя бы неделю я не буду терять сознание. Но… целая неделя! Я не представляла, как выдержу в незнакомой и напряженной обстановке даже семь дней. Что уж говорить о том случае, если лекарь не согласится отпускать меня так скоро?

— Пифаль, он прав? — задумчиво спросила я. — У меня на самом деле нет никаких воспоминаний, чтобы их восстанавливать?

Я надеялась, что это не так. Иначе у меня не будет мотива встретиться с волшебником.

— Я не знаю, миледи, — честно ответила женщина. — Вы не говорили с десятилетнего возраста. Меня к вам приставили как раз после того, как вы окончательно перестали шевелить руками и ногами, произносить слова и реагировать на происходящее. Только смотрели перед собой и иногда переводили взгляд на тех, кто вас посещал.

— То есть меня парализовало постепенно? — удивилась я.

— Что сделало? — вскинула удивленно брови Пифаль.

— Приковало к кровати…

— А, да, — она закивала. — Вначале вы еще могли кое-как передвигаться. Сразу после падения даже сами дошли до своих покоев. Потом тело начало вас подводить. Потому некоторые и говорили о том, что на вас пало проклятие. Но ни один чародей не смог найти отпечатка темной магии. Хотя вы и оставались в сознании все это время, говорить и двигаться на могли… Надеюсь, ваша память вернется…

Все еще сложнее, чем я думала. Значит, где-то до десяти лет Адель осознавала, что происходит. Потом все начало ухудшаться, а дальше в ее теле появилась я… Мое сознание, моя душа. А что с Адель? Неужели…

У меня резко похолодели руки от ужасной догадки.

Что, если Адель умерла?.. Что, если, когда я вернусь домой, ее тело просто упадет еще раз. И на этот раз навсегда. Разве это не логично?

Очень и очень логично. Но разве мне есть дело до смерти какой-то принцессы, когда я сама в такой заднице?

Но… почему-то «дело» мне было. Стоило только посмотреть на Пифаль, чтобы представить масштаб трагедии от смерти принцессы Адель. И тот отпечаток, который она оставит на окружающих.

Однако не могу же я всю жизнь притворяться кем-то другим. Не могу играть чужую роль — роль покорной жены, которая в любой непонятной ситуации пойдет вышивать платки мужу!

— Пифаль, что мне делать сейчас? — спросила я, когда мы уже поднимались по лестнице в башню. — Как мне жить, если я совершенно ничего не знаю? Если у меня не получится убедить…

Голос надломился.

Если у меня не получится убедить мужа Адель или съездить самой в Священный град, то я застряла. И с каждым новым днем в этом мире все больше рисковала выдать себя.

— Если вам нужна какая-то помощь от меня, — с благоговением проговорила женщина, когда до дверей покоев оставалось несколько шагов. — Я всегда и во всем готова вам помочь. Только скажите, что мне сделать.

Проведи интернет, будь другом. Что мне делать в этом мире, если я ничего узнать нормально не могу?..

— Но позволите ли вы задать вам один вопрос?

— Конечно.

— Вы ведь не леди Адель, верно?

Глава 6

Личные покои герцога Этьенского

— Жестоко ты с ней, — Тамаш расслабленной походкой вошел вслед за другом в его комнаты. Окинул взглядом просторное помещение и нашел то, что искал, — бутыль вина и два кубка на столе у камина.

Слуга, который дожидался своего хозяина, кинулся советнику наперерез, стараясь угодить. Но лорд Монуа только рукой махнул, отсылая того и сам вытаскивая пробку.

Вино с приятным журчанием полилось в кубки.

— Сам знаешь причину, — лорд Этьен устало прикрыл глаза.

Этот поход сильно вымотал его. Причины он уже озвучил на совете. И теперь предстояло сделать всего две вещи: составить рапорт его величеству и принять решение. Одно из самых сложных и безотлагательных за всю его бытность в роли полководца и генерала.

— Знаю… Ну так она-то в этом не виновата, — пожал плечами Тамаш, опустившись в кресло и вытянув перед собой ноги в высоких мягких сапогах.

В таких в поход не пойдешь. Но лорд Монуа и не собирался. Основные его обязанности были здесь — в землях герцога.

Сделав глоток вина, он бросил взгляд на друга, который уже расшнуровывал горловину рубашки.

— Она Флемур, — припечатал герцог, избавляясь от обуви. Тяжелые сапоги с грохотом упали на ковер.

Слуги кинулись убирать одежду. Один из мальчишек, которого Тамаш еще не знал по имени, спешно проверил воду в лохани, к которой направлялся хозяина.

— И какую роль играет то, что она Флемур? — пожал плечами Тамаш. — Роналд, она девчонка, которая только встала на ноги. И твоя жена. Так что не такая уж она и Флемур.

— Она Флемур, — лорд Этьен был непоколебим. Он с наслаждением опустился в горячую пенную воду и сам потянулся за мочалкой, отослав жестом слуг.

— А где Друвард? — лорд Монуа попытался найти взглядом камердинера герцога.

— Взял отгул. У него жена родила.