Жена убийцы

— Я и без напоминаний знаю, что он мой сын. — Уставившись в свой стакан, Стивен покачал его, стуча кубиками льда. — Это страшные слова, и я очень долго решался, чтобы произнести их вслух, но на самом деле я жалею о том, что Эдди не умер прямо тогда, когда его подстрелили полицейские. В глубине души я молился, чтобы он умер. Какой же я отец, раз желал такого собственному сыну?

— Вы отец, но в первую очередь вы человек.

Он покачал головой.

— Думаю, если б Эдди умер, это хоть отчасти принесло бы успокоение родственникам его жертв. Принесло хоть какое-то успокоение его матери. Ей потребовались годы, чтобы снять со стен его фотографии. И еще дольше, чтобы отказаться от лекарств, прописанных ей психиатром. И если мы навестим Эдди, все то, через что нам пришлось пройти, нахлынет снова неудержимым потоком.

Следующие слова Ярдли подобрала очень тщательно.

— Возможно, вы пожалеете о том, что встретились с Эдди, но еще больше пожалеете о том, что не встретились с ним, потому что другой возможности у вас больше не будет.

Поставив стакан на столик, она поцеловала свекра в щеку.

— Спокойной ночи, Стивен. И я поговорю с Тэрой, чтобы та обязательно погостила у вас.

— Спокойной ночи.

Оглянувшись, Джессика увидела, как он вытер упавшие на руку слезы, после чего закрыл лицо ладонями и расплакался.

Глава 62

После ходатайства Уэсли обвинения против него в убийствах Динов и Олсенов и нападении на Майлзов были сняты ввиду отсутствия улик, а все то, что было обнаружено в камере хранения, было исключено из следствия. Однако, как только судья распорядилась освободить Уэсли, сотрудники ФБР арестовали его по обвинению в убийстве Джордан Руссо.

Расстановка сил определилась в несколько последующих дней. Стоя в темной комнате, Изабелла Руссо опознала Уэсли среди шести мужчин как того человека, которого видела разговаривавшим с ее дочерью перед рестораном, где та работала, после чего он сел к Джордан в машину. Были соблюдены все юридические формальности, а Изабелла настаивала на том, что не смотрела новостные сюжеты о недавних преступлениях Уэсли и вообще нигде не видела его фотографию.

Это опознание должно было сработать в суде, и если у Ярдли и были какие-то вопросы относительно того, как Изабелла смогла так быстро опознать Уэсли, она оставила их при себе. Быть может, это лицо так прочно запечатлелось у нее в памяти, что стереть его не смогли и прошедшие с тех пор двадцать лет. Такое было возможно. Джессика рассудила, что у нее осталось совсем мало сил беспокоиться о подобных вещах, и конкретно этот момент занимал в ее списке далеко не первое место.

Когда Уэсли уходил с процедуры опознания, у него уже больше не было той самоуверенной небрежности, того горящего в глазах насмешливого презрения, как это было на слушаниях по рассмотрению его ходатайств. Похоже, он был взбешен. Ярдли едва сдержала улыбку.

— В чем дело, Уэсли? — окликнул его Болдуин, от которого, судя по всему, это также не укрылось. — Не ожидал, что Джордан Руссо вернется и укусит тебя за задницу?

Когда приставы выводили Уэсли из зала суда, тот презрительно бросил:

— Должно быть, вам отчаянно хочется повесить на меня хоть какое-нибудь нераскрытое убийство. После своего оправдания — а меня непременно оправдают — я подам иск против федеральной прокуратуры, ФБР и лично вас в недобросовестном преследовании и подтасовке фактов.

— Мы нашли перстень, — сказал Болдуин. — А также прядь волос и все остальное. Ты вызываешь у меня отвращение. И я буду хохотать до упаду, когда судья приговорит тебя к пожизненному без права условно-досрочного освобождения.

Уэсли стиснул зубы. Приставы буквально вытащили его в дверь.

* * *

В два часа дня пришло сообщение из криминалистической лаборатории: волосы, обнаруженные в шкатулке среди вещей Уэсли, полностью совпали со взятыми из расчески Джордан Руссо. Ярдли вспомнила, что видела эту расческу в одной из коробок на чердаке в доме ее матери.

Через считаные мгновения она уже была в кабинете Роя Лью.

— Мне позвонили из лаборатории, — не дав ей заговорить, начал тот. — Показания матери, дневник, перстень и волосы — дело выглядит железобетонным. Мать сказала также, что даст согласие на эксгумацию тела, так что, если повезет, мы и там что-нибудь обнаружим.

— Уэсли оспорит косвенные улики. Заявит, что Джордан просто подарила ему все это, а то, что вскоре ее убили, это чистая случайность, и он не имеет к ее убийству никакого отношения. Не думаю, что присяжные купятся на такое, и все-таки мы должны продолжать поиски свидетелей, которые видели бы Уэсли и Джордан в день ее исчезновения. А я тем временем составлю вчерне обвинительное заключение и передам все материалы большой коллегии присяжных[19]…

— Джессика, я не дам вам вести это дело.

На мгновение Ярдли опешила.

— Это мое дело! Я построила его с нуля. Если б не я, вы даже не узнали бы об этих уликах…

— Я отдаю это дело Тиму Джеффрису.

— Вы шутите?! Отчасти именно по его вине развалилось первое дело!

— Я остаюсь при своем мнении. Вам не подобает вести это дело.

Ярдли начала было возражать, но Лью поднял руку, останавливая ее.