Я пошла вперёд, всё ещё стуча зубами, а он – за мной. И я ощущала физически, как он меня разглядывает. Как грызёт его сдерживаемое нетерпение расспросить обо всём, что случилось: и в Грутвивере, и после – когда меня забрал Тейн, открыто, явно обозначая свои права на Паулине и бросая вызов моему мужу.
Наверху оказалось, конечно, не слишком уютно. Но, наверное, переночевать и правда можно, прежде чем ехать обратно. Грубые полки на стенах с какими-то мешочками и простой посудой на них. Тюфяки, брошенные на низенькие лежанки, но, что странно, даже чистые на вид. Похоже, за мельницей и правда приглядывали. Тепло от печурки медленно поднималось ко второму ярусу, и я начала согреваться. Хилберт пошарил на полках, отыскал какую-то крупу. Из седельной сумки достал слегка чёрствый хлеб. Вручив всё мне, сходил наружу и принёс воды.
А пока мы вместе пытались сляпать что-то вроде ужина, он принялся за расспросы.
– Что случилось на площади? – поднял на меня взгляд. – Мне недосуг было слушать Алдрика слишком долго. Да и он был не в том состоянии…
– Напали порождения. Я нашла источник зова, который привёл их в Грутвивер. Это была девушка. Точно девушка. Но я не видела её лица. Её поймали?
– Мне об этом ничего не известно. Стало быть, нет.
Хилберт покачал головой, задумчиво помешивая ложкой не слишком аппетитного вида кашу в миске. В другое время есть такую я, пожалуй, и подумала бы. Но сейчас делать нечего. Я готова была слопать и это.
– Мне кажется, я догадываюсь, кто она. Но не могу быть уверена.
– Я не слышал о женщинах с таким же Знаком, как у вас, – задумчиво проговорил йонкер. – Иначе это стало бы известно Совету. А уж они не упустили бы возможности получить такой Ключ.
– Значит, Орден что-то проглядел. – Я пожала плечами и начала есть, слегка обжигаясь.
Что ж, вполне сносно.
– Или кто-то постарался скрыть ценный Ключ. И кажется, таким образом хотели выманить вас и забрать тоже. Они знали, что вы услышите и найдёте. Не сумеете пройти мимо: любопытство и неуёмный нрав не позволят. – Взгляд Хилберта стал слегка насмешливым. Но без злобы.
– Мне кажется, следы нужно и дальше искать в Грутвивере. Мне попалась в местном храме одна занимательная служительница. Думаю, она что-то знает об инициации Паулине. А возможно, и ещё о чём-то. К тому же неподалёку гарнизон Стражей?
– Да. – Йонкер кивнул. В его голосе почудилась горечь. – Я служил там когда-то.
– И оттуда был любовник Эдит, – добавила я.
– Любовник? – Хилберт наморщил лоб. – Я слышал, что у вашей сестры…
– Не моей, – оборвала я его с лёгким раздражением.
Йонкер покривил губами, но спорить не стал.
– У сестры Паулине был возлюбленный среди местных Стражей. Но чтобы у них всё зашло так далеко…
– Я нашла её переписку в поместье дер Энтин. Если мы доберёмся до Грутвивера, я покажу вам. Письма остались на постоялом дворе. В моих вещах.
– Мы обязательно доберёмся. – Йонкер отставил в сторону пустую миску. – Здесь нас никто сегодня не найдёт.
То ли успокоить попытался, то ли предупредить… Я не стала выказывать сомнения: у нас ещё достаточно времени, чтобы обсудить всё подробнее. И решить, что делать дальше, в каком направлении двигаться. Но в том, что сестра Паулине имеет ко всему некое отношение, у меня сомнений уже не оставалось.
После ужина я собрала посуду и ополоснула в подогретой воде. Нехорошо оставлять за собой бардак. Неуважительно к тем, кто присматривает за мельницей, и тем, кто вдруг остановится здесь тоже после нас. Пока я убирала миски на полку, Хилберт спустился, чтобы подкинуть дров в печь.
Выгадав момент, я стянула с себя сыроватое платье, оставшись в сорочке: уж лучше так, хоть и неловко слегка. Потом, прислушавшись, не идёт ли ещё Хилберт, решила умыться: благо тёплой воды осталось достаточно. Царапину на щеке защипало, а в голове сразу вспыхнули воспоминания о сегодняшнем дне. Да уж, он норовил занять первую строчку в топе самых нервотрёпных в этом мире.
Слушая поскрипывание механизма мельницы, я задумалась и вздрогнула, когда Хилберт вновь оказался рядом. Выпрямилась резко, едва не опрокинув таз с водой. Только и успела слегка промокнуть лицо найденным тут полотенцем.
– Нельзя так подкрадываться, – укорила йонкера.
И отпрянула слегка, когда он положил руки мне на талию, почти обжёг прикосновением через ткань сорочки.
– Боитесь? – усмехнулся. Добавил жутковатым голосом: – Тейн Мейер где-то рядом. Всегда.
У него ещё были силы шутить. Я повернулась к Хилберту, откладывая полотенце в сторону.
– Мне показалось, он наблюдал за Паулине постоянно. Это пугает, честно говоря.
– Неудивительно, – пожал плечами Хилберт. – Только вот теперь ему не удастся уйти от ответов. Мы обязательно найдём его следы. А может, он появится сам. Снова. Ведь аард влюблён в вас?
Он помалу оттеснял меня к стене, вдоль которой поднимался разогретый печью воздух. А я пятилась, пытаясь собрать разбегающиеся мысли воедино. Со стороны, наверное, это выглядело странно: как побег в замедленной съёмке.
– Не в меня. В Паулине. – Я прочистила горло, почувствовав, что в нём встаёт липкий комок.