Жена в придачу, или самый главный приз (СИ)

— Вот видишь. Я отлично знаю тебя, Лия. Ты слишком похожа на меня самого. А я — эгоист до мозга костей, хотя расшибусь в лепешку ради нашей гильдии. Знаешь, в свое время я ведь тоже категорически отказывался жениться на твоей матери. У меня было много женщин, и я никогда не относился к таким отношениям всерьез. Все решил случай. Твой дед, которому надоел мой разгульный образ жизни, объявил, что намерен женить меня на дочери своего лучшего друга. Разумеется, я воспротивился. И тогда отец предложил сразиться: если он победит, я приму его решение, а если проиграет — буду жить, как хочу. Он выиграл. Я женился на твоей матери, и уже спустя месяц не мог расстаться с ней ни на секунду. Позже она признала, что тоже не желала этого брака, но полюбила меня. Годы, что мы прожили вместе, были лучшими в моей жизни, она была удивительным человеком. Светлым, чистым…каким-то особенно теплым. Больше я не встречал таких.

Смотря на папу, я неожиданно поймала себя на том, что на мои глаза наворачиваются слезы. Он ведь никогда об этом не рассказывал. Тема мамы для нас всегда была запретной, потому что вспоминать о ней было больно обоим. Особенно ему. Я-то не очень хорошо ее помнила — когда мама погибла, мне было всего три. В памяти осталось лишь ощущение нежности и уюта, которое я испытывала, находясь в ее объятиях.

— Возможно, я действительно, ошибся, — выдохнул отец, прикрыв глаза и помассировав виски. — Если у нас с Аниэль все сложилось так хорошо, это не значит, что и у тебя…

Он не договорил, но смысл был понятен. Его слова поразили меня до самой глубины души. Папа никогда не умел признавать своих ошибок, никогда! В редких случаях — молча. Но только не вслух!

Я впервые видела его таким: по-настоящему уставшим, как будто сильно постаревшим человеком, имеющим свои слабости.

— Ты обращался за помощью к императору? — справившись с накатившими чувствами, вернулась я к главному вопросу. — Просил, чтобы тебя осмотрели придворные лекари?

— Нет, — последовал незамедлительный ответ. — До окончания игр никто не должен об этом знать, тем более император.

Заметив, что я намереваюсь возразить, он поднял руку в предупреждающем жесте и, вновь став привычным собой, категорично заявил:

— Все, Фелиция! Обсуждение окончено. Когда я передам место достойному магу, тогда вплотную и займусь здоровьем. Сейчас не до того.

Я промолчала, но взглядом выразила все, что думаю по этому поводу. Даже хотела пригрозить, что лично сообщу обо всем императору и лишь в последний момент передумала. Отец слишком горд и упрям, чтобы выставлять свои слабости напоказ и под страхом смерти в них не признается. Уязвлять его самолюбие ни к чему, но…но я все равно заставлю его показаться придворному лекарю!

План в голове созрел моментально.

Вовсе необязательно обращаться именно к императору — достаточно содействия любого члена королевской семьи. В некоторых вопросах женщины более изобретательны, чем мужчины. И, думаю, та, что поставила на мою победу шесть миллионов льер, не откажет в помощи, а так же способствует сохранению конфиденциальности. Нужно только убедить Чуку мне посодействовать.

Иначе нельзя! Я не собираюсь сидеть и ничего не делать, в то время как отец будет мучиться и глотать сомнительные обезболивающие местного производства!

Попрощавшись и попросив лишний раз не переутомляться, я уже почти вышла за дверь, когда меня нагнало негромкое:

— Это было отличное выступление, дочь.

Обернувшись, я увидела в его глазах то, чего увидеть вовсе не чаяла — проблески отцовской гордости. За спиной как будто выросли крылья, заставившие позабыть обо всех обидах, недомолвках, да вообще обо всем!

Простила ли я его до конца за то, что выставил меня в качестве приза? Нет.

Но он почти признал свою ошибку, а это в данном случае стоило дорогого.

«Свидание» с Чукой мне предстояло лишь завтра, дергать его сегодня явно не стоило, да и возможности это сделать не было, потому я решила преисполниться терпения, усмирить клокочущую внутри жажду деятельности, и как следствие — направить эту жажду в нужное русло. А именно — на тренировки.

Сегодня я была первой, кто пришел в зал, и, значит, получила его в полное, а главное законное распоряжение! Ну, это вначале я так подумала.

— Привет, боевая блондинка, — послышалось позади, когда я уже встала в боевую стойку, призвала мечи и приготовилась наносить счастье тупоголовому Тедди.

От неожиданного приветствия у меня не только глаз задергался, но еще и жажда деятельности вдруг решила переквалифицироваться с неживой груши для битья на вполне себе живую. Да как, гартах его задери, он все время это делает?!

— Умение вовремя замечать противника — очень полезная вещь, моя прелесть, — с иронией заметили мне.

— Хочешь сказать, ты опять пришел сюда первым? — процедила я, не уставая поражаться наглости определенных боевых магов.

— Разумеется, — последовал невозмутимый ответ.

— Ты бесишь!

— Отлично.

— Ужасно бесишь!

— Прекрасно.

— Бесишь просто до невозможного!

— Чудесно. Мне еще подбирать эпитеты, или ты успокоишься и займешься тем, зачем пришла?