Жена воина, или любовь на выживание

— Раб божий Виэрндар, возрадуйся и вознеси хвалу господу нашему, ибо отобрав тело, даровал он тебе бессмертный дух!.. — потом что-то опять щелкнуло, и глас божий добавил. — Кипец полный, да?

Я оторопела, испуганно глядя на капитана. Потрясла сейр, прошипела нервно:

— Бракованный навигатор, программа сбилась, одну секунду. Изменила параметры, включила на повтор последней фразы. Глас божий выдал:

— Кипец полный, говорю же вам, о блаженные!

— Твою мать! — я с раздражением потрясла устройством, влезла в систему, вновь ввела параметры. — Счас, кэп, минутку и он продолжит.

Сейр щелкнул, после выдал:

— Кипец, я сказал! Помолимся, дети мои!

Был бы это обычный сейр — разбила бы ко всем нестабильным атомам! А так только сжала, старательно стараясь не ругаться вслух. И стыдно было до ужаса. После виновато посмотрела на капитана.

Тот молча, сурово и зло глядел на меня, а челюсти сжал так, что казалось сейчас зубы начнут крошиться. А зубы Аравана, так что мне их было жаль.

— Хотела как лучше, получилось как… всегда, — пробормотала я, даже не зная, как ему сказать. Решила всю правду и без прикрас: — Вы погибли триста пятьдесят лет назад. Я не богиня, я Киран МакВаррас, жительница данной планеты, я не умею возвращать прошлое, только видеть и то редко, да если честно вчерашний случай был единичным за всю мою жизнь. Ия…

— Достаточно, — перебил меня капитан.

И вот мне его тощ сразу не понравился, потому что я знала, сейчас прозвучит то, что не понравится мне еще больше. И оно прозвучало:

— Ты и твоя мать не просто "жительницы данной планеты", и не смей больше мне лгать!

Кипец.

— И если ты не в состоянии сделать требуемое, это сделает твоя мать.

Кипец полный.

— И это тело я забираю по праву сильнейшего. Скажи второму, — кивок в сторону жалко мнущейся тени в углу, — чтобы не смел ко мне приближаться — уничтожу!

Кипец полный и основательный!

Говоря откровенно, пока капитан практически волоком тащил меня обратно в то помещение, где я провела ритуал, у меня была паника. Вот такая конкретная и основательная паника, потому одно дело реальный противник, и совсем другое обалдевший от наглости и уверенный в своей правоте дух.

Но как оказалось, переживала я совершенно напрасно!

Потому что когда мы пришли, мама зевнула, сладко потянулась, и даже не глядя на нас, поинтересовалась:

— И как нас зовут?

Оторопевший от подобного вопроса кэп, четко ответил:

— Виэрндар Иллоэр.

Мама зевнула снова, села в спальнике, с некоторым осуждением глянула на перепуганную меня, затем обворожительно улыбнулась капитану и промурлыкала почти:

— Рада приветствовать вас на Иристане, капитан Иллоэр. Как вы себя чувствуете?

Некоторое молчание, затем мрачное:

— Отвратительно.

— Понимаю.

Мамуля поднялась, потянулась снова, разминая затекшие мышцы, после нагнувшись, обулась, достав влажную салфетку вытерла лицо и руки, после сделала нечто — указала капитану жестом на кровать, где провел ночь Араван. А когда тот остался стоять, улыбнулась и сказала:

— Вы же не заставите слабую женщину работать стоя, после столь напряженной ночи, капитан Иллоэр? Присаживайтесь, мне нужно завершить татуировку, чтобы вы всегда могли найти свое тело.

Кэп не шевельнулся и меня не отпустил.

Мама кивнула с улыбкой, затем достала из кармана ту самую тряпочку, с которой вчера тень приманивала, растянула и показала:

— Сравните с татуировкой на плече, и вы поймете, что не хватает завершающего штриха, а без него ваша связь с телом будет не полной.

Она произнесла это совершенно спокойно и с самой обворожительной улыбкой, но… Но проделывала мамуля совершенно иное — она плавно, завораживающе плавно, покачивала рисунок и… кэп растерял все свое возражательное настроение. Он отпустил меня и как завороженный направился к мамуле, а та, мягко отступая, вела его к кровати. Довела, усадила и прошипела:

— Кира!

Я рванула к ней и мама передала мне ткань, собственно, что делать я уже сообразила. И пока мамуля’ достав свой инструментарий, дорабатывала татуировку, я плавно водила тряпицей перед лицом Аравана…

А потом мама сказала:

— Все. — И спросила: — Сынок, ты как?

— Нормально, мам, — глухо ответил Араван, закрывая глаза, — этот бесится, что мне делать?

— Право сильнейшего, Ар, ты сильнее, скажи ему об этом, — посоветовала мама, осторожно дуя на воспалившуюся после нанесения татуировки кожу.

Но братик скривился, после зашипел, словно от боли и хрипло произнес:

— Он не признает мою силу, он сопротивляется!

Мама напряглась, более того нервно прикусила губу.

И тогда я неожиданно выдохнула:

— Скажи ему, что тот шейс, что погубил его корабль, несомненно, придет за тобой и он сможет отомстить.

И Араван расслабился. Причем расслабился в тот же миг, а затем из него медленно выплыла тень капитана, все такая же странная — с синими глазами. И она висела над нами троими, переводя взгляд с меня на маму, а затем произнесла:

"Вы обманули!"

— Я мать, — спокойно ответила мамуля, — вы тот, кто вмешался в ритуал по своей воле, я вас не звала, так что мои действия справедливы.

Тень оскалился.