Женатики

Я ударил ее по лицу, но она осталась неподвижной. Похоже, только тому виду самцов, к которому отношусь и я, свойственно бить своих самок. Она все еще смотрела мне прямо в глаза. Вдруг обхватила мою голову, притянула к себе и заставила поцеловать в губы. Я опустил штаны до колен и поднял ее с раздвинутыми ногами; после нескольких движений мы оба упали на пол. От наших экзерсисов пакет с деньгами разорвался, и когда все закончилось, я увидел Анну, лежащую среди долларовых купюр. Она, прикрывая рукой лицо, повернулась и как бы в шутку проронила:

– Теперь можем и поговорить по-человечески, дорогой.

Я быстро оделся, поднял телефон и ответил:

– Прости, я не знаю, как все это объяснить. Возьми эти деньги, мне пора. Позвоню чуть позже, сама больше не звони.

– Подожди, куда ты бежишь? Пришел, хотя не приглашала, прыгнул неожиданно на меня, а что теперь?..

Я не стал больше ничего говорить. Спустился в машину, закрыл дверцы и стал громко орать на себя: «Какой я мудак!» Ладно, я женат, это бывает. Но как только ко мне возвращалась мысль об отце, становилось тошно. Нет, наверное, я идиот. А с другой стороны, она была совсем не против и, если вспомнить по секундам все, ни на миг не сомневалась в своих желаниях. Я толком не понял, как меня угораздило в пятницу днем потрахаться с той, кого нельзя было трогать по определению. Если кто-нибудь узнает, мне будет нелегко. Теперь понятно одно: полтинником тут не обойтись.

Удовольствие, должен признать, спорное. Телка она сочная, без сомнений. Но таких в городе тысяч сто, не меньше, зачем надо было трахать самую опасную? Значит, надо было. Что теперь делать? Да ничего. Я должен скрыть свои эмоции и смыть свою измену, желательно мылом. Вот и повод доехать до офиса.

Мне кажется, от меня пахнет сексом. Нет, это мнительность. А если нет? Проблема. Жирный охранник у ворот Анны смотрел на меня, как идиот, и не собирался открывать. Коррумпированного начальника рядом не было, и мне пришлось вступить в переговоры с этим дебилом:

– Открой, пожалуйста, ворота.

– Ты кто? Из какой квартиры? Как заехал сюда и к кому?

– Я от Анны Яниной, давай скорее, я тороплюсь.

– А я нет. Пока не узнаю, кто ты, не выпущу тебя, хоть убейся.

– Слышишь ты, сука, если через секунду не откроешь, твоя судьба изменится. Понял?

У меня такие фразы рождаются в изобилии. Ситуация накалялась, но подоспел начальник с полной бутылкой и открыл ворота, прежде чем все переросло в драку. А я мог бы и подраться, с таким количеством адреналина в крови!

До третьего кольца я доехал быстро, припарковал машину ближе к черному входу и по служебной лестнице поднялся на второй этаж. Мой кабинет, в прошлом кабинет отца, находится в конце коридора. Я ускорил шаг настолько. насколько было возможно, в надежде пройти незамеченным. Но количество жополизов в конторе огромно, и все кому не лень, якобы «по делу», оказались на моем пути. Я написал в воздухе секретарю запрещающий знак и, как только зашел в кабинет, закрыл за собой дверь на ключ. На стене за столом висела большая фотография отца. Я матери уже давно объяснял, что здесь принято вешать фотографии президента или премьер-министра, кроме того, я абсолютно убежден в отсутствии желания у папы висеть над моей головой. К моим расшатанным нервам прибавился еще и стыд. У меня небольшая душевая комната, в которой я закрылся и долго оттирал свое тело. Нет, не стыд я хотел смыть, а запах. Горячий душ – это проверенный способ преодоления нервозности. Я поменял рубашку на нашу фирменную майку, открыл дверь и попросил секретаршу сделать мне кофе. Как ее зовут, не помню. Наш коммерческий директор увлекся наймом и увольнением непрофильных сотрудников слишком рьяно.

Уже шестой час. Пока я поднимался по лестнице, уронил телефон. Мне его вернула та самая новая безымянная секретарша. Пять пропущенных звонков от Анны.

– Привет, я же просил не звонить. Это очень важно. Я мог быть и дома.

– Перестань меня учить! Звоню потому, что нашла на полу твой кошелек. Или он тебе не нужен? Могу оставить его себе на память, только он слишком тонкий, боюсь, мне сложно будет его не потерять.

– Тонкий или не тонкий, он мне нужен.

– Ладно, не обижайся, я пошутила.

– Вот черт. И как мне быть? Там все мои кредитки и права. Ты можешь мне его привести в центр? Пожалуйста.

– Могу, могу, дорогой. Ты прямо на себя не похож! Даже слово «пожалуйста» произнес нежно.

– Перестань называть меня дорогим. То, что было между нами сегодня, ошибка. Ты лучше меня это понимаешь.

– Не переживай, Максим. Деньги ты мне зачем оставил?

– Ну как зачем? Это вам с ребенком. На этом и остановимся, не согласна?

– Я и так все поняла. Утром был таким уверенным, а сейчас дерганый. Ладно, говори, куда подъехать и в какое время.

– Буду ждать в машине, у входа в цирк на Цветном бульваре через два часа.