Читаем Женатики полностью

Женатики

– Я про секс в шестнадцать лет.

– Если я тебе скажу, когда впервые занялась сексом, то, боюсь, ты во мне разочаруешься.

С чего она взяла, что такого рода информация для меня важна, как и она сама? И в какую сторону я должен изменить мнение о женщине, которая трахала моего отца, ну и меня тоже?

– Нет, ты зря так подумала. Не люблю свое детство, и тем более узнавать про чужое.

– Значит, ты не любопытный.

– Не в этом дело. Не хочу знать, было у других детство лучше, чем у меня или нет.

– Но твой отец…

– О нем – ни слова. Мы договорились, кажется.

– Да, помню, прости.

Мы говорили чуть больше часа – о разных вещах. Я не пытался показаться умнее или добрее, чем я есть, но она точно поставила себе цель изобразить святую. Все время повторяла, как мир жесток, говорила про тяготы жизни в провинции и о том, как трудно смириться с фактом необходимости возвращения в Киев. Как и любому мужчине, отдающему некую сумму денег во имя справедливости и покоя, меня интересовало их целевое применение, хотя Олег бы не одобрил мою скаредность, прогнал бы что-то типа девочку надо баловать, иначе будет злиться, что неминуемо скажется на качестве секса. Если я правильно ее понял, и сильно надеюсь, что мои уши в порядке, она планирует вскоре отвалить на родину. Хотя последние ее фразы, перед тем как мы рассчитались, то есть я рассчитался, меня насторожили. Я не врубился окончательно, нужны ли ей еще бабки или нет. Она предложила зайти на чай, из чего я сделал вывод, что нужны. Няня с ребенком уже были в парке, а в квартире – только запах куриного супа. Анна переоделась со скоростью игрового стрип-покера и уже ходила по квартире в белье. Не знаю, почему она повторила несколько раз фразу: «О, боже, как же жарко в квартире». Мой член шевельнулся, и появилась реальная возможность взять мою красавицу прямо на кухонном столе. Но запах супа поломал мои планы на приятное времяпрепровождение. Вся обстановка в совокупности с куриным супом напомнила мне воскресные обеды у моей бабушки, куда родители сбагривали меня каждый выходной. Однажды я подслушал, что они решили по возможности от меня отдыхать. Придумал это отец, а мать согласилась. Вот так я и понял, что мои родители занимаются любовью по воскресеньям, когда меня нет. Могли бы прямо сказать, и не пришлось бы врать, что бабушка с дедушкой ждут не дождутся, когда я их навещу. Я бы пошел играть во двор, а они быстренько сделали бы друг другу приятно и все. Нет, надо было меня будить в семь утра, чтобы отправиться на другой конец города, проведя час в дороге, вернуться домой, потрахаться полчаса, а потом ехать меня забирать. Эффективности – ноль.

– Ты в порядке?

– Да-да, все хорошо, только мне нужно успеть купить подарок ребенку. Короче, надо бежать.

– Прямо сейчас уедешь? Останься хотя бы на полчаса. Ты куда за подарком?

– В «Европейский».

Пока я старался придумать еще одну причину для моего поспешного ухода, она уже стояла передо мной на коленях. Не отрывая взгляда от моих глаз, она расстегнула ширинку и вынула моего несчастного друга. Он висел, словно сарделька на прилавке, но ее это не смутило. Взяла его в рот и насильно заставила проснуться и гордо встать. Ласкала меня с закрытыми глазами. Рядом не было зеркала, поэтому она не смогла оценить всю комичность собственного лица, особенно в тот момент, когда пыталась губами дотронуться до моего лобка. Думал – задохнется, но нет, обошлось. Талантлива во всех ипостасях… Я упорно не кончал, меня беспощадно отвлекал куриный запах в коридоре. Другой на моем месте уже давно бы валялся на полу от смеха, но я мужественно держался. Она не стала больше полировать член и взялась рукой выдавливать то, что должно было бы копиться сутки. Совместными усилиями мы дошли до конца. Ноги немного тряслись, и дыхание мое участилось.

– Теперь можешь идти, – сказала она.

– Спасибо большое, – ответил я.

Понимаю, что звучит глупо, но ничего лучшего в голову не пришло. Я спустился по лестнице, чтобы ноги перестали дергаться. У выезда стоял тот самый охранник, что и в прошлый раз. Подошел к окну и постучал.

– Здрасте. Как поживаете? – спросил он.

– Все хорошо, спасибо, ты как?

– Я-то нормально, а вот второй наш – нет.

– Что нет?

– Умер он вчера.

– Мне жаль. Открой ворота, мне надо уезжать.

– Да-да, конечно, ща открою, только хочу попросить кое о чем.

– Меня?

– Да-да. Короче, он мне сказал, что когда вы ругались, в последний раз, наговорили ему, что его жизнь изменится. Вот она и изменилась. Навсегда.

– Ты чего, дурак? Я тут при чем? Я просто попросил, чтобы он вел себя нормально.

– Нет, ну, понимаю, не злитесь. Хочу попросить вас…

– Что, говори!