Женатые холостяки

— Дыхни, стерва! — тряхнул слегка и отошел, крутя головой и матерясь.

— Собирайся живо! Чтоб больше тобою не воняло здесь! Не нужна мне алкашка, не хочу канать с тобой под одной крышей! Убирайся вон с моих глаз навсегда! Я тебя предупреждал!

А через пару часов, закинув в кузов машины все Ленкино барахло, повез бабу к матери, жившей на другом конце города.

— Что случилось, сынок? — вышла во двор Прасковья, едва Федька открыл ворота.

— Возьми обратно свою «телку», у меня с нею терпенья нет. Пьет зараза наравне с алкашами! Сколько можно терпеть?

— Мамка! Он так избил меня! И сегодня ни за что прогнал. Я совсем трезвая, а он придрался! Еще грозится убить меня, — обняла мать, та повернулась лицом к Ленке, сморщилась:

— А ведь пила!

— Трезвая я совсем! В рот не брала!

— Не бреши! — отвернулась Прасковья и взялась помогать зятю разгружать машину.

— Что с нею делать ума не приложу! Уж и взаперти держала неделями, чтоб отвыкла, розгами секла дуру, вожжами била, все без проку. Стоит ей из дома выйти тут же напьется, окаянная! Думала, хоть ты ее в руки возьмешь, ан тоже не получилось, — обхватила руками голову, заголосила.

Федька заторопился вернуться к себе и тут же выскочил во двор, даже не оглянувшись на Ленку, та уже разбирала узлы, рассовывала вещи в шкаф, комод, в сундук, на полки. Она не утешала Прасковью.

Федька тоже не переживал. Брак с Ленкой был не первым. Он уже был женат однажды. Пять лет прожил с бабой. Она родила сына. Казалось бы, чего не хватало бабе? Жила не работая, ни о чем не заботилась.

Федька хорошо обеспечивал семью. Никто ни в чем не нуждался. Сам Бурьян работал как вол, один за всех упирался. Люди удивлялись и завидовали втихомолку.

Они никогда не ругались. А расстались за один день. Вспомнила баба бывших кавалеров, да и ляпнула с дури, мол, как мужики они были куда как лучше Федьки. С ними ночи кострами казались. Конечно, не предполагала жестких последствий. А мужик долго не раздумывал, схватил ее, в чем стояла, да и выкинул за дверь. Через пару дней барахло привез. Ни говорить, ни мириться не стал, сам подал на развод. А потом почти три года жил один.

Может Федька никогда бы не женился. Да случай подвернулся корявый. Попросили соседи подвезти старикам в деревню уголь. И добавили, мол, замерзают родители. На дворе стужа лютая. А в избе вода в ведрах промерзает до дна. К утру и под одеялом не улежать. Ноги в сосульки замерзают. Ну, как тут откажешь? Согласился без уговоров.

А по дороге Ленку нагнал. Та из города возвращалась. Харчи на санках везла. Ей пешком, те двенадцать километров только к Вечеру одолеть, мороз за сорок зашкалил. Ленка вся заиндевела, продрогла. Когда Федька остановил машину и подобрал бабу, та на радостях всю его личность обцеловала в благодарность. Мужик оттаял и расцвел не ко времени.

Шутка ли дело три года ходить в нецелованых, а тут, молодая бабеха, вместе с шеей вылизала, не сплюнув и не обругав.

Федька враз встряхнулся. Душевные разговоры повел, про жизнь затарахтел, всякие намеки стал делать. Баба в тепле быстро разомлела. Федька ее по колену погладил. Она не дернулась, наверное, не совсем от холода отошла.

Мужик может и стал бы посмелее, да путь до деревни небольшой. Только прицелился к сиське, чтоб ухватить, а тут и первая изба. В ней то и жила Ленка.

Мигом из машины выскочила. Дождалась, пока Федька отдаст санки и харчи, сказала спасибо, хотела уйти, но Бурьян набился в гости.

Ленка не ждала его так скоро. Федька, улыбаясь чумазо, кивнул за окно и предложил:

— Пошли уголь возьмешь. Я для тебя мешков пять оставил. Авось пригодится.

Баба от радости повисла на Федьке. Еще бы, в самый колотун выручил. Не пять мешков, а много больше оставил угля для Ленки. А в деревне самые страшные Крещенские холода пережить надо. Они недели две тянутся. В такое время немудро ночью в своем дворе на волка напороться. Он хоть и зверь, но даже его допекает холод и голод.

Федька помог Ленке переносить уголь в сарай. И только хотел поприжать в углу, в сарай вошла Прасковья. Пока познакомились, поговорили, позвала всех на обед. Пришлось идти в избу. Там не до озорства, кругом иконы на стенах, зажженная лампада. В доме чисто и тихо, пахло ладаном.

Федьку накормили так, что он еле вылез из-за стола. Прасковья дала ему с собой пирогов, молока, сметану и творог, яйца и сало. Человека по-хорошему удивила эта щедрость. Он сразу понял, что здесь ему рады и пообещал через неделю приехать в гости.

Ленка звала его на печь, согреться на лежанке, отдохнуть и заночевать, но мужик, глянув на часы, заторопился.

Ленка вышла проводить. Человек в сенях прижал к двери, облапал всю как есть и сказал охрипшим голосом:

— Ох, и доберусь до тебя через неделю!

Он привез полную машину угля, кое-каких продуктов и, как обещал, добрался до Ленки на сеновале. До самого вечера тешился, не отпускал ее. А и Ленка в него вцепилась, не отпускала ни на шаг. А на следующий день объявили матери, что в город они уезжают вдвоем, потому как стали мужем и женой.