Женевьева (СИ)

Тем не менее, слыша голос Гриолка, меня по-прежнему пробирала дрожь.

— Ты вернёшься к Самхейну? — спросил гоблин. — Я хочу встретить его с тобой.

— Не знаю.

Он грустно посмотрел на меня.

— Если придёт Саин, а тебя не будет, что я скажу ему?

Я сглотнула и зажмурилась, хотя изет-функция была отключена, и Гриолк не мог видеть меня.

Самхейн — это время, когда врата между миром живых и Гранями открываются, и мёртвые приходят навестить своих близких. Это лучший момент, чтобы пообщаться с ними, сказать то, что не успели. После смерти папы я ждала этот праздник. Хотела снова почувствовать присутствие отца, ещё раз сказать, как сильно люблю его и как невыносимо скучаю!

— …О чём ты так сосредоточенно думаешь? — в мои мысли вклинился Лисандр Миро.

Я покачала головой, показывая, что не хочу отвечать. Демон попытался разговорить меня, но, не увидев отклика, нахмурился и ушёл. А я думала, что мне делать: возвращаться или нет? Честно говоря, не хотелось, я только-только встрепенулась после той грандиозной аферы, в которую меня втянули самые близкие и дорогие люди. Даже падение в канаву теперь вспоминалось с улыбкой. А в Байани… Что ждёт меня там? Настороженные, косые взгляды и сухая вежливость? Я опять буду тенью следовать за вождём, приветливо улыбаясь собравшимся? … Вы не подумайте, я никогда не была бессловесной куклой, но, зная об отношении гоблинов, старалась не выпячиваться, вот и оставалась в тени. А здесь я была собой. Я могла говорить и делать то, что хотела, без оглядки на «а что обо мне подумают». Эта свобода и лёгкость кружили голову! Я понимала, что прожить так всю жизнь невозможно, но сейчас мне это было необходимо.

А ещё мне невероятно повезло с компанией. Даже Эртерин не напрягал особо и к демонам относился… Да никак он не относился, если честно! Не цеплялся, не унижал, а для тёмных эльфов это уже много. Но… я всё ещё скучала по мужу, ведь он был моим единственным и любимым мужчиной, другом, в чём-то учителем. И быстро отказаться от этого и перестроиться у меня не получалось.

Не говорила вам раньше, но я часто видела сны про Большой город Фахари. Мне снился белый каменный дом с резными решётками на окнах и терракотовой плиткой на полу. Сны были настолько реальные, что я чувствовала запах корицы и шоколада. Слышала треск поленьев в открытом камине и смеющийся голос Гриолка… Я отмахнулась, когда муж пощекотал меня.

— Alk, vnakki tagg! Naky alanti axladkaramaina kala andi!.. (пер. с гобл. — Олк, отстань! Мне такой приятный сон снится!)

— …Нифига себе! Это что, гоблинский? Или тролличий? — вбился в уши чей-то насмешливый голос.

Сознание медленно возвращалось в реальность.

— Гоблинский, — узнала я сухой голос Эртерина.

— Её муж из Байани, — признался Омелиан.

— Ева сказала, что разведена, — возразил Лисандр. — Видишь? Брачных браслетов нет!

И я открыла глаза. Надо мной раскинулось чернильное небо, подсвеченное незнакомыми звёздами, а рядом взволнованно плескались волны. Оказалось, я заснула на берегу озера. Рядом на корточках сидел Лис, с детским изумлением разглядывая меня. Остальные стояли неподалёку и тоже не скрывали любопытства. А я… Я не хотела ничего рассказывать. Жалость мне была не нужна. И хвалиться нечем. Гриолк Фахари женился на мне, выбрав меньшее из двух зол, и десять лет держал рядом как домашнего питомца. А что, нет, скажете? Я жила с ним в одном доме, ела, пила с хозяйского стола, спала вместе, гуляла. Домашних питомцев тоже любят, но когда они уходят, заменяют новыми. Как хотели поступить со мной!.. И я наконец поняла, что дёргало меня всё это время и не давало покоя. Я чувствовала себя не просто обманутой! Я чувствовала себя униженной! Меня посчитали недостойной, неликвидной!

Вроде ничего нового, а словно с заживающей раны корку содрали. Извинившись, я торопливо ушла к себе.

На следующий день мы полетели к горам Друадалум. Они отличались от Байани. Горы, где жили гоблины, были старыми и относительно невысокими, а здешние вершины терялись среди облаков. По каменистым склонам не так-то просто было подняться и погулять. Здесь на каждом шагу встречались крутые обрывы и бездонные пропасти. В одну из них я бросила камень и ждала, когда он упадёт. Слушала-слушала, но так и не услышала… А ещё больше меня пугало то, что находилось под Друадалумом — Подземье. Владения тёмных эльфов! Я настороженно глянула на дроу, но он совершенно спокойно шёл по тропинке, никак не показывая радость от нахождения в родных краях.

— Твой дом где-то рядом? — спросила я.

— Нет.

И тишина. Но я уже знала, что у Эртерина «нет» бывает разным: иногда он отказывался, но в воздухе словно висело приглашение «спроси меня, почему». А иногда, как сейчас, короткое слово означало нежелание говорить на данную тему.

— Интересно, если подняться на вершину, я увижу щупальце? — мой взгляд устремился вверх.

— Вряд ли, — мужчина улыбнулся. — Слишком далеко.

Я вспомнила свой поход на край Междумирья.