Женевский обман

Наблюдать за этой картиной не составляло труда, стоило только обратить внимание на то, что в залах ближе к входу обитали загорелые английские и немецкие туристы, повытаскивавшие со дна чемоданов слежавшиеся вечерние туалеты, прихваченные для парадного выхода. Свои скромные проигрыши они переживали с плохо скрываемым возмущением и обидой. Глубже, в средних залах, водилась уже другая публика — расфуфыренные и разодетые итальянские и французские парочки. Эти уже не туристы, а местные. Они прикатывали сюда на своих машинах, когда возникало желание поиграть, и за игорными столами чувствовали себя раскованно и непринужденно. А самые дальние залы, в глубине, были оккупированы русскими — как правило, дородными мужчинами в черных костюмах, не выпускавшими из пальцев сигару, которую они почему-то держали, как штык. Рядом с таким толстяком обязательно находилась хрупкая блондинка, по возрасту годившаяся ему в дочери и одетая непременно в белое — чтобы получше продемонстрировать загар. Они делали ставки с безразличием, граничившим со скукой, ставили фишки на все клетки подряд, не оставляя живого места на рулеточном столе, и надеялись, что это вращающееся колесо как-то оживит их однообразную жизнь, в которой давно уже не было места неосуществленным мечтам и неудовлетворенным потребностям.

Том переходил из одного зала в другой и не мог избавиться от нахлынувших горьких мыслей. Яркое мелькание игровых автоматов и веселый звон шарика рулетки напомнили ему казино «Амальфи». Эти воспоминания вцепились в горло и душили, словно норовя утащить его в какой-то другой, параллельный мир.

Он будто смотрел фильм. Эхо прогремевшего выстрела, Дженнифер скорчившись лежит на полу, запах крови и пороха, крики, паника. Фильм, который он мог включать, ставить на паузу, проматывать вперед и назад, но никогда не мог перемотать его назад дальше грянувшего выстрела. С того выстрела фильм начинался.

— Том? — Аллегра положила руку ему на плечо. — С тобой все в порядке?

— Да, я в полном порядке. — Он кивнул. Тот крик постоянно звенел у него в ушах, но он был уже озадачен другим. Теперь, когда он лучше разглядел казино, его поразило не столько сходство этого места с «Амальфи», сколько различия между ними.

Например, здесь играли не в «пунто банко», а в «железную дорогу». Маркировки на покерных столах были на французском, а не на английском. Колесо рулетки имело одно «зеро», а не два. И ощущался здесь какой-то особый горьковато-приторный привкус времени, дух в одночасье промотанных и выигранных состояний. Вроде бы едва уловимые различия, но все вместе да еще в окружении этих старинных канделябров и скульптур они делали это место живым, вдыхали в него душу. Кицман не смог бы создать такую атмосферу ни за какие деньжищи; его «Амальфи» по сравнению с этим старым казино казался силиконовой коробкой, убогим образчиком современной безвкусицы.

— Сдай-ка мне. — Том сел за пустой покерный стол и выставил на кон фишку на пять тысяч евро.

Крупье — долговязый тощий мужчина немного за сорок с длинными тонкими пальцами пианиста — внимательно посмотрел на него и улыбнулся:

— Месье Кирк! Рад видеть вас снова.

Он сдал Тому короля и пятерку.

— Я тоже рад, Нико.

— Я очень сожалел, когда узнал о вашей утрате.

В первый момент Том решил, что он имеет в виду Дженнифер, но потом понял, что речь, наверное, идет о его отце. Уже почти три года прошло. Вот, стало быть, как давно он здесь не был.

— Благодарю за сочувствие. Карту.

— Нельзя блефовать на пятнадцати! Даже я это знаю, — шепнула Аллегра, склонившись к нему.

— Семь. — Крупье назвал следующую карту. — Двадцать два. — Он сгреб карты и Томову фишку с кона.

— Вот видишь?! — воскликнула Аллегра.

— Я пришел за своим барахлом, — понизив голос, сказал Том и выложил на стол еще одну фишку на пять тысяч евро. — Оно еще здесь?

— Конечно. — Нико кивнул и сдал Тому туза и семерку.

— Восемнадцать. Не надо больше брать, — снова посоветовала Аллегра, но Том проигнорировал ее совет.

— Карту.

Крупье выложил перед ним восьмерку.

— Двадцать шесть.

Аллегра сердито пыхтела.

— А ты не любишь проигрывать, — сказал Том, которого позабавило выражение ее лица.

— Я не люблю тупо проигрывать! — поправила его она.

— Возможно, мадам права, — сказал крупье. — А в «рулетт англез» вы не пробовали?

— Вообще-то я надеялся встретить тут старого друга. Ронан д’Арси. Знаешь его?

Крупье помедлил, потом кивнул.

— Да. Он был у нас несколько раз. Дает хорошие чаевые. — Он помолчал и прибавил: — Неприятная история.

— Очень неприятная, — согласился Том. — А не знаешь, где я могу его найти?

Нико пожал плечами, потом покачал головой:

— Никто не видел его после пожара.

— А где он жил?

— На бульваре де Суисс. Дом вы сразу узнаете.

— А проникнуть туда поможешь?

Крупье снова оглянулся и, убедившись, что их никто не слышит, кивнул.

— Ждите меня в «Кафе де Пари» через десять минут.

— Да, и мне понадобится пара телефонов, — прибавил Том и бросил на стол еще одну пятитысячную фишку. — Вот. Это тебе за хлопоты.